Искусство «прятаться за щиты» – начало шпионской магии. Алексей Горбылев.Ниндзя: боевое искусство.

Алексей Горбылев.   Ниндзя: боевое искусство



Искусство «прятаться за щиты» – начало шпионской магии



загрузка...

   В главе XI «Девять местностей» своего трактата Сунь-цзы высказывает мысль, что обстановка – лучшее условие для создания необходимого настроя в армии, однако нужное для боя настроение может быть подорвано в одночасье неблагоприятными предзнаменованиями. Чтобы уберечь своих воинов от пагубного психологического воздействия, рецепт Сунь-цзы прост и однозначен: «Если запретить предсказания и удалить всякие сомнения, умы солдат до самой смерти никуда не отвратятся». К этим словам присоединяется комментатор Ду Му: «Запрети прорицания и не позволяй офицерам и солдатам гадать об исходе боя».

   Для Сунь-цзы и его последователей характерно резко отрицательное отношение ко всякого рода гаданиям и магической практике. Так, Вэй Ляо-цзы пишет: «Чуский полководец Гун Цзы-синь вел войну с цисцами. Как раз в это время появилась комета, рукоятка которой (комета по своей форме уподобляется китайцами метле. – А. Г.) была обращена в сторону Ци. Приближенные полководца сказали ему: «Та сторона, куда обращена рукоятка, побеждает. Нападать на Ци нельзя». Гун Цзы-синь ответил: «Комета… что она понимает? Кто дерется метлой, тот, само собой разумеется, повертывает ее рукояткой и побеждает». На следующий день он сразился с цисцами и разбил их наголову. Хуан-ди сказал: «Прежде чем обращаться к богам, прежде чем обращаться к демонам, прежде всего обратись к своему собственному уму». Этими словами он сказал, что все небесные знамения заключаются только в людях и их делах».

   Такой подход характерен для китайских мыслителей, следующих в русле конфуцианской традиции. С их точки зрения, гадания и магия – удел невежества и жадности. Но к моменту проникновения трактата «Сунь-цзы» в Японию в Китае развились многочисленные даосские и буддийские секты и школы, подход которых к проблеме гаданий и магии был диаметрально противоположным. Поэтому почти одновременно с «Сунь-цзы» в Японии появились и трактаты, описывающие различные приемы магии, в частности, направленные и на обретение невидимости. Так, в «Нихонги» под 602 г. сообщается: «Зимой, в 10-ю луну, сюда прибыл монах Квангын из Пэкчэ. [Он] преподнес [двору] книги о [составлении] календарей, а также трактаты по астрономии и географии и вместе с ними трактаты об искусстве прятаться за щиты. В это время отобрали трех-четырех учеников и повелели [им] учиться у Квангына. Тамафуру, предок «фубито» Яго, учился законам составления календарей. Косо, староста деревни Отомо, изучал астрономию и [искусство] прятаться за щиты. Все они учились [до тех пор, пока не] постигли дело».

   В этом отрывке речь идет о тонко, что буквально означает «прятаться за щитом», – искусстве становиться невидимым при помощи особого рода магических заклинаний. В «Истории Поздней Хань» говорится: «Представь, что ты находишься за шестью щитами, и станешь невидим».

   Формулы тонко заняли прочное место в практике целого ряда японских школ воинских искусств. Например, магия тонко входит в программу двух древнейших школ воинских искусств (будзюцу) – Нэн-рю, основанной дзэнским монахом Дзионом в XIV в., и Тэнсин сёдэн Катори Синто-рю, созданной великим мастером меча Иидзаса Иэнао в XV в. Упоминается учение о тонко и в знаменитой энциклопедии ниндзюцу XVII в. «Бансэнсюкай».

   Учение о тонко всегда относилось к наиболее секретным разделам знания традиционных школ будзюцу, поэтому известно о нем немного. По-видимому, существовали различные методы использования тонко, связанные с даосизмом или с эзотерическим буддизмом. На связь тонко с даосизмом, в частности, указывает современный патриарх школы Катори Синто-рю Отакэ Рискэ. «Одной из эзотерических концепций школы Тэнсин сёдэн Катори синто-рю является теория Инь и Ян и пяти первоэлементов (онмё гогё сэцу). С ней связаны два других эзотерических учения: тонко и ходзюцу. Особая форма заклинания и волшебства (ёдзюцу), способная сделать тело воина невидимым для врага, называется тонко», – сообщает он.

   Мудра невидимости (онгё-ин)



   Что же касается буддизма, то японским лазутчикам, без сомнения, была известна мудра – символическая поза (комбинация их пальцев и т. д.) – невидимости – онгё-ин, один из вариантов которой входит в знаменитые «девять знаков» – кудзи-ин. В классическом варианте этой мудры, присутствующем на многочисленных изображениях Будды, левая рука образует неплотно сжатый кулак с «отверстием» у большого пальца, а правая в положении ладонью вниз нависает над левой.

   Мудра онгё-ин связана с бодхисаттвой Маричи (яп. Мариси-тэн), которую в Японии почитали покровительницей воинов. В Китае Маричи считалась богиней света, которая своей силой поддерживает солнце и луну и обеспечивает правильное взаимодействие полярных сил Инь и Ян. На Дальнем Востоке верили, что она обитает на одной из звезд созвездия Большой Медведицы. Являясь помощницей бога солнца Сурьи, Маричи постоянно вращается вокруг него, причем так быстро, что становится невидимой. Считалось, что правильное воспроизведение мудры в сочетании с соответствующей магической формулой – мантрой позволяет исполнителю приобщиться к чудесным свойствам Маричи, о которой сам Будда якобы сказал: «Бодхисаттва Маричи обладает сверхъестественным могуществом. Она постоянно проходит перед богами Солнца и Луны, но они не могут ее узреть, хотя сама она постоянно видит Солнце. Люди не в состоянии постичь и узнать ее, они не могут схватить ее и связать, они не могут причинить ей боль, повредить ей или обмануть ее… Если вы знаете имя Маричи и постоянно повторяете его про себя, люди не смогут увидеть вас, поймать вас, связать вас или причинить вам боль, не смогут вас обмануть…»

   Вероятно, именно с практикой тонко связан и обычай ниндзя читать особые заклинания – онгё-но мадзинаи – в ситуациях, когда нужно отсидеться в укрытии, тогда как воины врага ищут тебя.

   На основании этих сведений можно сделать вывод, что уже с самого первого этапа своего развития ниндзюцу в стремлении достичь максимальной эффективности в действии сочетало в себе самые разные, порой противоречащие друг другу по сути элементы и что при несомненном преобладающем влиянии рациональной китайской военной науки, и в частности учения Сунь-цзы, на воинскую традицию Японии (это с гордостью признает, например, автор «Бансэнсюкай» Фудзибаяси Ясутакэ), немалую роль в становлении ниндзюцу сыграла и религиозно-мистическая традиция буддизма и даосизма. Различные психоэнергетические практики из арсенала «упражнений по управлению потоками жизненной энергии» цигун, магические приемы, буддийская медитация постепенно заняли важное место в практике последователей искусства невидимости. Позже это привело к тому, что обыватели стали представлять ниндзя в качестве «родственников» или «учеников» даосских отшельников, горных аскетов ямабуси, монахов школ эзотерического буддизма. Ниндзя стали восприниматься кудесниками и магами, способными на невероятные поступки. Тем более что подчас они действительно совершали деяния, которые для непосвященного выглядели сверхъестественными. Происхождение ниндзюцу стали связывать с тем или иным святым, гением, мудрецом. Немалую роль в этом сыграло характерное для всей дальневосточной цивилизации стремление подчеркнуть значимость каждого явления, о котором мы уже говорили ранее. Одним из его проявлений является предание о создании ниндзюцу легендарным китайским даосом Сюй Фу, которое получило широкое хождение среди жителей провинции Кии.


<<Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 5149


© 2010-2013 Древние кочевые и некочевые народы