Книга Книг. Анна Ермановская.50 знаменитых загадок древнего мира.

Анна Ермановская.   50 знаменитых загадок древнего мира



Книга Книг



загрузка...

   В истории человечества не много книг, к которым могут быть отнесены слова древнеегипетского писца, жившего 3300 лет назад:

 

Они (писцы) ушли,

имена их исчезли вместе с ними,

но писания заставляют

вспомнить их.

 



   Поразительная вневременность и глобальность Библии – сложный феномен, о котором следует думать, пытаться его понять.

   Иногда говорят, что непреходящая сила Ветхого Завета – первой части Библии – порождена общечеловеческой и внеисторической значимостью содержащихся в нем исканий и решений. Но возникает вопрос: почему именно

   36 сочинений, составляющие иудейский канон Ветхого Завета, содержат вневременные и глобальные ценности, а не шедевры древнеегипетской, шумеро-аккадской или других древних литератур? Нередко указывают, будто Ветхий Завет стал Книгой потому, что он – Священное Писание двух религий, иудаизма и христианства. Однако эти религии и обязаны своим становлением и жизнью Ветхому Завету…

   В Ветхом Завете явственно доминирует одна тема, и эта тема – история. В нем развернуто грандиозное полотно – от сотворения мира и человека до времен персидского господства. В центре этого полотна – история «своего» народа, но рассмотренная в общемировом обрамлении. Историческое повествование здесь – не простое упорядочение событий, а попытка осмысления прошлого как чередования последовательных эпох или кругов, содержание которых обусловлено соответствующим «заветом» – «договором» между Яхве и людьми, причем действенность каждого «завета» зависит не только от воли Бога, но в значительной мере и от деяний человека.

   Ветхий Завет создавался в XII–II вв. до н. э. «Язык» его был обращен к современникам, а отнюдь не к грядущим поколениям. Значит, «язык» Ветхого Завета содержит нечто, способное преодолевать пространственно-временные барьеры.

   Что составляет «язык» Ветхого Завета и что делает его общепонятным?

   Во-первых, обратим внимание на «место действия». В Библии немало упоминаний и даже красочных описаний природы Палестины – Израиля. А эту природную среду характеризуют контрастность и открытость. Создается впечатление, будто природа избрала небольшой регион в качестве опытного полигона для демонстрации своих возможностей: здесь сосуществуют заснеженные вершины гор и глубочайшая впадина планеты – Мертвое море, утопающие в зелени долины и выжженные солнцем пустыни, покрытые хвойными лесами холмы и заросли буйной тропической растительности. Поэтому жители средней полосы Европы, или американских степей, или тропиков находят в Ветхом завете созвучное им восприятие природной среды.

   В то же время страна Ветхого Завета – на стыке континентов, в центре Ближнего Востока, она сравнительно доступна со всех сторон. Это обусловливает постоянную вовлеченность в международную систему сообщений, в ближневосточную «большую политику». В Ветхом Завете нашли свое выражение не только поиски и достижения народа – творца этого сочинения, древних евреев, но также опыт всей древней ближневосточной цивилизации, одного из важнейших источников и составляющих всей человеческой культуры.

   Второй определяющий компонент «языка» – время действия. Ветхий Завет создавался на протяжении целого тысячелетия, которое было судьбоносным в истории еврейского народа – ведь именно тогда древние евреи осели в стране и совершили переход от пастушеского быта к оседлому (XIV–XI вв. до н. э.). Они познали гордость создания мощного и цветущего государства Давида – Соломона (X в. до н. э.) и горечь распада этой державы на два маломощных царства – Иудейское и Израильское. Пережили трагедию уничтожения обоих царств (Израильского в 722 г. до н. э. и Иудейского в 586 г. до н. э.). А еще – жизнь в рассеянии (диаспоре) в Вавилонии и Египте, радость возрождения своей государственности – сначала (VI–II вв. до н. э.) под властью иноземных владык, персидских царей, Александра Македонского и эллинистических правителей, а затем – собственных царей Хасмонеев… В Ветхом Завете отразился исторический опыт народа. Но разве подобный опыт чужд другим народам?

   I тысячелетие до н. э. можно назвать «осевым временем» человечества. Временем, когда определяются критерии и мерки, по которым человечеству предстоит жить и развиваться. Рациональное мышление потеснило мифотворчество. Власть традиций и абсолютных истин уже не беспредельна, понятной становится важность новаторства и ценность истин относительных. Человек осознает свою самостоятельность, а человечество – свою общность. Это время, когда живут и проповедуют Заратуштра и Будда, Конфуций и Лао-Цзы, Сократ и ветхозаветные пророки. Да и сам Ветхий Завет не только творение «осевого времени» человечества, но и один из его творцов.

   Важное обстоятельство – сочинения Ветхого Завета создаются и обращаются не в одной социальной и духовной среде. Они возникают и циркулируют в разных социальных, профессиональных и духовных кругах древнееврейского общества – среде пророков и жрецов, писцов и «мужей». Жизнь в Палестине и в сопредельных странах имела свои особенности, свои специфические проблемы, но общей была мучительная и трагическая переоценка ценностей, обусловленная народными и личными бедствиями. В этом сложном процессе переосмысления устоев, казавшихся ранее незыблемыми, решающую роль сыграли те, кого называли пророками.

   Во всем древнем мире крестьяне и сановники, рабы и цари верили: боги предопределяют судьбу человека и судьбу государства. Все жаждали узнать свое предначертанное будущее, исход своих начинаний. И поэтому находились «избранные». В силу «избранности», «близости» к Богу или богам им открывались тайны высшей воли, они «пророчествовали», сообщая людям будущее. Пророки исполняли священную миссию: обеспечить движение по пути, предназначенному Господом, в его власти уничтожить и проклясть.

   Пророки жили при храме и при царском дворе, но в VIII–VI вв. до н. э. в Палестине действовали и «независимые» пророки. Возникали открытые пророческие ассоциации из учеников и последователей таких пророков. В этих ассоциациях и складывались ветхозаветные пророческие книги.

   Изначально пророчество выражалось в кратких и ритмизированных устных речениях учителя. Ученики сохраняли и передавали их также в устной форме, дополняли новыми речениями или рассказами о жизни и деятельности учителя. Иногда составлялись небольшие письменные сборники, и лишь впоследствии, нередко спустя несколько десятилетий, дополненные и расширенные пророчества записывались.

   В Ветхом Завете упоминаются многие пророки. Они породили обширную литературу, от которой сохранились лишь осколки. Это несколько десятков цитат из утраченных речений и 15 пророческих книг в Ветхом Завете. Книга пророка Исайи – первая из них. Она состоит из трех сборников разного времени. Первый (гл. 1—39) создан в VIII в. до н. э. и связан с реальным пророком Исайей, сыном Амоса. Он предупреждал о неминуемом наказании отступников от Яхве и призывал к возвращению на «путь Яхве». Второй сборник (гл. 40–55) датируется примерно 540 г. до н. э. Здесь высказывается надежда на разгром Вавилона и упоминается персидский царь Кир II. В третьем сборнике (гл. 56–65) отражены проблемы времени после пленения и возникновения гражданско-храмовой общины. Общность стиля, родство идей позволяют предположить, что все три сборника создавались в рамках одной пророческой ассоциации, которая хранила и развивала взгляды своего учителя Исайи, сына Амоса.

   Гибель храма и государства, неминуемое наказание отступивших от Яхве и спасение верных ему – эти мотивы пронизывают речения пророка Иеремии (рубеж VII–VI вв. до н. э). Его ученики дополнили пророчества сведениями о жизни учителя и описаниями исторических событий.

   Пророку Иезекиилю, священнику (начало VI в. до н. э.), принадлежат лишь поэтические видения Книги пророка Иезекииля, а прозаические отрывки и развернутая программа государственного устройства (гл. 40–48) были, возможно, созданы его учениками в конце VI в. до н. э. «Многослойными» являются и книги двенадцати так называемых малых пророков: к VIII в. до н. э. относится «ядро» книг пророков Амоса, Осии, Михея и, возможно, Авдия; многие речения в книгах Наума, Аввакума и Софонии датируются VII в. до н. э., а пророчества Иоиля, Аггея, Захарии и Малахии относятся к VI–V вв. до н. э., когда была создана также Книга пророка Ионы, которая не принадлежит к жанру пророчеств.

   Несмотря на разновременность создания ветхозаветных пророческих книг, в них можно выделить общий для всего пророческого движения круг идей. В отличие от жрецов остального древнего мира, чаще всего «пророчествовавших» в ответ на конкретный запрос, ветхозаветные пророки, как правило, выступали по собственной инициативе, что придавало их высказываниям универсальность, делало их глашатаями судьбы всего народа, всего государства.

   Ветхозаветные пророки резко осуждали неправедные богатство и роскошь, насилие и произвол, угнетение и бесправие. «Выслушайте это, алчущие поглотить бедных и погубить нищих… Клялся Господь:…поистине, во веки не забуду ни одного из дел их», – пророчествует Амос (8: 4–7). Поскольку средоточием богатства и роскоши, местом обитания людей могущественных, способных творить произвол, был в большей степени город, то пророки противопоставляли «городу-блуднице» идеализированный и опоэтизированный родоплеменной уклад. Беспощадно судили они и царей. Но ошибочно было бы считать, что пророки отрицали государственность и царскую власть вообще. Осуждая произвол и преступления отдельных царей, пророки всегда отстаивали необходимость основанной на справедливости и верности Яхве государственности, особенно царства Давид идов, многие из которых – Давид, Соломон и другие – активно содействовали тому, что было главным во всех ветхозаветных пророчествах – утверждению единобожия.

   Древнееврейский пантеон на рубеже II–I тысячелетия до н. э. был весьма густо населен различными божествами: древние «боги отцов», явившиеся божествами-защитниками отдельных племенных союзов, сосуществовали с ханаанейскими богами, такими как Эл, Баал, Ашторет, и соседствовали с грозным богом южной пустыни Яхве. Культ этого бога был особенно популярен у «колена» Йехуда, и когда представители этого племени Давид и Соломон создали государство, их племенной бог Яхве стал главенствовать в пантеоне, вбирая в себя черты и атрибуты других божеств. В целях усиления царской власти и авторитета Иерусалимского храма Давидиды и столичное жречество стремились сделать Яхве единственным богом, исключающим все другие божества и культы. Однако эта монотеистическая тенденция наталкивалась на упорное противодействие жречества, нередко поддерживаемого местной знатью и «народом земли».

   В этой напряженной борьбе «за» и «против» единобожия огромную роль сыграл страстный призыв пророков. Монотеизм пророков, как правило, был ограничен: Яхве признавался единственным богом только одной страны и одного народа. Но иногда пророческая мысль поднималась до признания универсальности бога, до признания его не только творцом всего сущего, но и защитником всех народов и всех стран. Пророки отрицали поклонение изображениям Яхве, отстаивали более отвлеченное восприятие бога, что, однако, не мешало им упоминать о его руках, глазах, ушах и т. д. Пророки утверждали всемогущество Яхве и незначительность сотворенного им человека, но говорили о том, что бог установил два «пути» для человека – праведный, благой, «путь Яхве», и неправедный, неблагой, «путь сердца своего». Тем не менее, они подчеркивали, что человек может и должен сделать выбор между этими «путями», между добром и злом. «Ищите добра, а зла… Возненавидьте зло и возлюбите добро» (Ам. 5: 14–15). Поэтому в пророческих речениях так часто ставился вопрос о значении религиозных обрядов и соблюдения этических норм в отношениях между человеком и богом: «Ненавижу, отвергаю праздники ваши и не обоняю жертв во время торжественных собраний ваших», – восклицал Амос (5:21), а в речениях Исайи сказано: «Научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного… тогда придите – и рассудим, говорит Господь» (1:17–18). Пророки совсем не отрицали важности выполнения религиозных обрядов, но считали, что только гармоническое сочетание обрядности с соблюдением морали является залогом «праведной жизни». Провозглашение единобожия и признание относительной независимости человека, подчеркивание значимости этических норм и резкий протест против несправедливости, противопоставление городского и сельского уклада, а также жесткая непримиримость пророков к инаковерующим оказали огромное влияние в становление Ветхого Завета. Но пророческое движение не было единственной средой, в которой рождался Ветхий Завет.

   Словесное творчество того времени в Палестине, как и в других районах обитания иудеев – в Египте, Вавилонии и других странах, – осуществлялось на двух уровнях: создание новых произведений и оформление канона Ветхого Завета.

   Составлением канона интенсивнее других занималось жречество. Зато писцы создали такие новые шедевры «литературы мудрости», как Книга Премудрости Акихара и Книга Иова, Книга Товита и Книга Притчей Соломоновых, Книга Екклесиаста и Книга Премудрости Соломона и многие другие (если судить только по дошедшим до нас). Главным героем этих книг, а местами и единственным героем стал человек. Эти книги учили человека сложному умению праведно жить. Подобные представления пронизывали книги Ездры и Неемии, которые рассказывали о создании ценою нелегких усилий послепленной Иерусалимской общины, а в Книгах Паралипоменон во многом по-новому излагалась и оценивалась история царства Давид ид ов. Причем события прошлого целенаправленно выводились из области мифологии. В этих произведениях, как и в поучительных исторических рассказах – книгах «Руфь», «Эсфирь», «Юдифь», значимость человеческих деяний не отрицала роли Бога, но он воспринимался все более отвлеченным, как установитель двух путей – «пути Яхве» и «пути сердца своего», выбор между которыми надлежит сделать человеку.

   Ориентированность на жизнь посюстороннюю, несомненное превосходство интеллекта над чувствами – эти и другие особенности «литературы мудрости» удовлетворяли далеко не всех. В Иерусалимской общине и за ее пределами, в Вавилонии и других краях родилась принципиально другая литература. Из пророческих речений вырастали произведения о конечных судьбах мира, «откровения». Это сложившиеся в III–II вв. до н. э. главы Книги Пророка Даниила и Книга Еноха, Книга Юбилеев, Завещание 12 патриархов и другие, оказавшие огромное воздействие на всю человеческую мысль, на мировую литературу. Такое воздействие апокалиптической литературы определялось ее неистовой верой во всемогущество и вездесущность всезнающего и всеопределяющего, карающего и спасающего Бога.

   Эти книги пронизывала уверенность в охватывающее всю вселенную и всех людей противостояние и противоборство сил добра и зла; надежда на окончательное торжество на Судном дне ведомых Богом сил добра и спасение слабого, ничтожного, раздираемого между добром и злом человека. Конечно, только при условии полного упования его на Бога и полного послушания ему. Если к сказанному добавить яркую эмоциональность, красочную образность, обращенность к чувствам читателей многих этих произведений, то не приходится удивляться их популярности, особенно в условиях политической неустойчивости и катаклизмов, а в силу этого – потерянности человека, наступившей на Ближнем Востоке после VI–IV вв. до н. э., в эпоху эллинизма и римского владычества.

   Именно в VI–IV вв. до н. э. стало актуальным определение книг, признаваемых «священными», и их противопоставление сочинениям, которые не признавались таковыми. В предшествующую эпоху евреи жили если не в одном государстве, то на одной земле, власть царей, авторитет храма и жречества были непререкаемы. Теперь же разъединенное существование в различных странах (после завоеваний Вавилоном и Персией), открывало широкие просторы для разнородности в религиозном мышлении и духовной литературе.

   Решающей вехой в этом сложном процессе было объединение в VI–V вв. до н. э. древних и созданных сравнительно недавно сводов законов и различных повествовательных произведений – Книги Завета, двух вариантов Десяти заповедей, Кодекса святости, Второзакония, Жреческого кодекса, яхвистского и элохистского сочинений – в так называемый Закон (Тора), или Пятикнижие (книги «Бытие», «Исход», «Левит», «Числа» и «Второзаконие»). Пятикнижие, содержащее основные своды религиозных и общественных законов и предписаний, обрамленных повествованием о сотворении мира и человека, о рае и Всемирном потопе, о патриархах и пребывании их потомков в Египте, исходе происшедших от них «колен» под предводительством Моше (Моисея) и их скитании в Синайской пустыне, было признано «священным» и нормативным сводом для всех верующих в Яхве, стало ядром Ветхого Завета.

   Позднее, около 200 г. до н. э., завершилось составление второй части Ветхого Завета – «Пророков», – состоявшей из двух подразделов: «Первых пророков» и «Поздних пророков». «Первые пророки» включают обширный цикл исторических сочинений: Книги Иисуса Навина, Судей Израилевых и I–IV Книги Царств.

   Наибольшие трудности и споры вызвало составление третьей части Ветхого Завета – «Писаний», оформленной только в I в. до н. э. и включающей крайне разновременные и разножанровые сочинения. Это Псалтирь, состоящая из 150 культовых и царских гимнов, индивидуальных и коллективных жалобных и благодарственных песен; Книга Плач Иеремии из пяти псалмов о гибели государства и храма в 586 г. до н. э.; сочинения «литературы мудрости», такие как Книга Притчей Соломоновых, Книга Иова – величественная поэма о страданиях невинного, об испытании праведности праведного, и Книга Екклесиаста – размышления о быстротечности человеческой жизни, о благости размеренной, радостной трудовой жизни; историко-поучительные рассказы «Руфь» и «Есфирь» и исторические сочинения Книга Ездры, Книга Неемии и Книги Паралипоменон. Но самые «нестандартные» из вошедших в «Писание» произведений ” это восходивший, видимо, к старинным свадебным песням шедевр любовной лирики Песнь Песней Соломона и пронизанная, особенно в последних главах, сильной апокалиптической направленностью Книга пророка Даниила.

   Создание канона предполагает иерархическую организацию произведений. Центром, обладающим высшей авторитетностью, является канон, а все остальные сочинения – апокрифы («скрытые» или «укрытые» книги) и псевдоэпиграфы («ложно надписанные») – книги Юдифи и Товита, три Книги Маккавейские и Книга Юбилеев, Книга Еноха и Завещание 12 патриархов и многие другие – образовали как бы периферию древнееврейской литературы и поэтому оказались особенно притягательны для разных оппозиционных течений.



   В Библию – главную книгу христианства – кроме Ветхого Завета входит Новый Завет. Новый Завет состоит из письменных памятников раннехристианской литературы второй половины I века, написанных на греческом языке. Его создавали, как утверждают религиозные деятели, либо ученики Христа, либо ученики апостолов. Он повествует о рождении, жизни и деяниях Христа, о его мученической смерти и воскресении.

   Примерно до XIX в. в мире существовала только религиозная точка зрения: повествования Библии внушены свыше, они божественного происхождения, они истинны и не поддаются критике. Их следует принимать как данность. Однако и сами религиозные деятели со временем стали понимать, что многие священные откровения Ветхого Завета не историчны, а метафоричны, следовательно, их нельзя воспринимать буквально. Например, в Ветхом Завете говорится, что Адаму было 930 лет, его сыну Сифу – 807, а Ною исполнилось 500 лет, когда он родил своих сыновей. Ковчег, который строил Ной по совету Бога, оказался непомерной длины – 300 локтей (почти 120 м), а высота – 30 локтей (12 м), высота современного четырехэтажного здания. Откуда такие цифры? Трудно представить себе судно такой величины, сделанное из дерева в эпоху, когда строили суда едва ли длиннее 20 м, которые отваживались плавать в основном только в пределах видимости берега.

   В начале XX в., в связи с распространением новых материалистических взглядов, активные атеисты пытались доказать, что тексты Библии – сплошная фантазия, сказки, и никаких письменных доказательств их древности не существует. Но историчность Библии в целом была подтверждена в 1947 г., когда в скальных пещерах местечка Кумран на берегу Мертвого моря местные пастухи обнаружили странные свитки, спрятанные в глиняных кувшинах. Это были рукописи на коже и папирусе, которые содержали древнейшие библейские тексты. Это стало мировой сенсацией. Рукописи анализировали ученые из университетов США, Великобритании, Израиля и других стран и признали их подлинными. Возраст некоторых свитков составлял более двух тысяч лет. Их расшифровка позволила по-новому взглянуть на возникновение христианства, глубже понять корни еврейской истории и Священного Писания. Сегодня эти реликты находятся в Иерусалиме, их можно увидеть в Храме Книги. Правда, на всеобщее обозрение выставлены не сами оригиналы, а искусно выполненные копии. Оригиналы же спрятаны в подземном бронированном помещении.

   Широкое распространение Библии началось в период книгопечатания, с середины XV в., когда изобретатель печатного станка Иоганн Гуттенберг напечатал две Библии. Особый же интерес к Священному Писанию вызвал выпуск Библии на немецком языке, который осуществил в 1466 г. в Страсбурге И. Ментелин. Несколькими годами позднее новый перевод сделал немецкий священник Мартин Лютер.

   Традиционно считается, что на славянский язык Священное Писание перевели братья Кирилл и Мефодий после 863 года. Типографское воспроизведение отдельных библейских книг началось после возникновения славянского книгопечатания (Иван Федоров). По инициативе царя Петра I был предпринят выпуск двуязычного издания – на славянском и голландском языках. Полная русская Библия в одном томе была издана только в 1876 г. После 1917 г. издание и распространение Библии в России и СССР было прекращено. Категорически запрещался ее ввоз из-за границы. Лишь с 1990-х гг. были сняты все запреты на издание Библии.


<<Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 5348


© 2010-2013 Древние кочевые и некочевые народы