Культурная жизнь столицы
|
загрузка...
|
Города астеков, и прежде всего величие Теночтитлана, были первым, что поразило воображение испанцев. Тогда здесь проживало около полумиллиона жителей – и по сей день воздвигнутый на древних руинах Мехико сохраняет статус самого населенного города мира. Эта великолепная столица с ее строгим делением на четыре части, точкой схождения которых был ритуальный центр, стала шедевром архитектуры астеков. Три дамбы соединяли островной город с сушей. Для защиты от наводнений была построена каменная плотина.
В островной части Теночтитлана функции улиц выполняли каналы с дорожками, пересекавшиеся мостами. Для доставки питьевой воды в этот огромный город сооружались специальные акведукты.
Илл. 72. Реконструкция церемониального центра Теночтитлана, позволяющая представить всю мощь и пышность империи астеков, поразившей воображение испанцев
Главная площадь, расположенная в ритуальном центре, была окружена прямоугольными пирамидами с храмами и дворцами из адобов. Она использовалась для проведения праздников, общих собраний и некоторых ритуалов. Основным сооружением ритуального центра была пирамида Главного храма со святилищами Уицилопочтли и Тлалока на вершине. Священный центр был окружен стеной, длина которой достигала 500 м. Дворец тлатоани располагался за пределами ритуального центра. В городе насчитывалось множество зданий – храмов, школ, служебных построек. На огромной площади Тлателолко, к северу от центра, располагался самый крупный из всех рынков древней Мексики – тиангис. Как описывал этот рынок бравый солдат Берналь Диас, ставший впоследствии «дель Кастильо», шум и гомон рынка были слышны на расстоянии пяти километров. «На площади толпилось множество людей – одни покупали, другие продавали. Это зрелище поражало организованностью, порядком, большими размерами и изобилием людей даже солдат, которые успели побывать во многих местах мира, в Константинополе и в самом Риме».
Астеки были великолепными мастерами монументальной скульптуры и мелкой пластики. Изображения людей в астекской скульптуре даны в неподвижно застывших позах, жесты их рук строго зафиксированы, лица похожи на маски. Глаза либо лишены зрачков, либо инкрустированы разноцветными камнями и перламутром. Эта иллюзия живого взгляда на мертвенно серой, предельно обобщенной поверхности каменной маски создает странный эффект: глаза как бы сосредотачивают в себе всю огромную напряженность внутренней жизни, и по контрасту с ними еще более неподвижными, застывшими воспринимаются лица и фигуры этих людей. Мертвое и живое тесно переплетаются в астекских скульптурах, выступают в устойчивом равновесии, что и определяет их мрачный, напряженный, отрешенный от всего случайного и преходящего художественный образ.
Литература астеков дошла до нас в основном в том виде, как она была записана первыми прибывшими в XVI веке Мексику европейцами. Традиционно тексты заучивались наизусть и воспринимались на слух. К сожалению, пиктографическое письмо не передавало звучание текстов, рисуночные записи служили лишь своеобразной «памяткой» для рассказчика. Астекская литература включала в себя сакральные тексты и гимны, многочисленные исторические тексты, поучения и наставления, бытовые рассказы. Но подлинным шедевром древней астекской литературы считается поэзия. Авторство некоторых из произведений осталось неизвестным, но сохранились и подлинные имена поэтов, писавших на языке науатль. А самым знаменитым считается Несауалькойтль (1402–1472) – автор изысканной философской лирики, явно противоречащей общегосударственному боевому настрою «воинственных» астеков.
Илл. 73. Фигуры, условно названные «знаменосцами», были обнаружены в районе Главного храма Теночтитлана. Изображенные персонажи – явно не божества, но кто являлся их реальным прототипом, остается только гадать
Несауалькойотль был сыном отрекшегося от престола в 1414 году и убитого на церемонии передачи власти Иштлилыпочитля. Астеки помогли Несауалькойотлю вернуть себе власть в 1431 году, и с тех пор до самой своей смерти он оставался правителем входившего в Тройственный Союз Тескоко. Среди астеков он прославился не столько как поэт и ученый, сколько тем, что разгромил извечных врагов – тепанеков – и присоединил их территории.
Илл. 74. Сцена подношения дани правителю астеков – тлатоани. Дань, в обязательном порядке доставлявшаяся из покоренных провинций, служила основой благоденствия государства астеков. Страница из Флорентийского кодекса
Жрецы, выполнявшие не только религиозные и идеологические функции, хранили и развивали научные знания, доставшиеся астекам от всех своих предшественников. Жрецы-астрологи для своих предсказаний пользовались сложным календарем, сочетавшим в себе циклы Луны, Солнца и Венеры. Для этого у них существовали специальные гадательные книги. Следует заметить, что, унаследовав научные (прежде всего астрономические и математические) знания от своих предшественников, астеки все же значительно утратили их глубину и объем. Так, была забыта майяская традиция «долгого счета», позволявшая манипулировать большими числами и практически бесконечными календарными периодами. В качестве самого долгого у астеков сохранился лишь 52-летний цикл, с помощью которого они датировали все события своей истории. Для астеков этого, по-видимому, было достаточно – а вот современным историкам приходится искать множество косвенных данных, которое подтвердили бы, в какой именно из 52-летних циклов произошло то или иное событие. Поэтому не стоит удивляться, когда в рассказе об изгнании Кецалькоатля может быть предложено сразу три даты на выбор: 895, 947 или 999 год.
Астеки, имея тяжелый опыт полудиких, унижаемых всеми маргиналов, придавали большое значение уровню образования всех членов общества. Существовала целая система «искусства воспитания и обучения людей», называвшаяся тлакаупауалицли. О реализации программы обучения заботились общеобразовательные школы, называвшиеся тельпочкалли. Все юноши по достижении 15 лет и независимо от социального положения должны были пройти курс обучения. В элитарные школы – кальмекак – поступали отпрыски знатных семей и особо талантливые дети, успевшие проявить себя в тельпочкалли. Для них это был шанс повысить свой социальный статус. В этих «высших» школах готовились не только жрецы, но и математики, астрономы, писцы и толкователи текстов, учителя и судьи. В учебные планы входили такие предметы, как религия, философия, культура речи, ораторское искусство, математика, астрономия и астрология, история, основы морали и права, распорядок личного и общественного поведения.
Традиционно высокий уровень образования и культуры астекской элиты сохранялся некоторое время и при испанцах. На рубеже XVI–XVII веков внук Мотекусомы II и правнук Ашайакатля Альварадо Тесосомок, служивший чиновником при колониальном режиме, написал две замечательные исторические книги. Одна из них называлась «Мексиканская хроника», а вторая – «Хроника Мешикайотль». По словам этого индейского автора, он «писал свою хронику так, как рассказывали и нарисовали нам в своих пергаментах те, кто жили в древности, наши предки». Примерно в то же время Альба Иштлилыпочитль создал «Историю чичимеков», в которой он повествует об архивах Тескоко, где имелись сведения «обо всем, поскольку этот город был центром всех наук, правил и обычаев, а тескокские правители гордились этим и считали себя законодателями Нового Света».
В островной части Теночтитлана функции улиц выполняли каналы с дорожками, пересекавшиеся мостами. Для доставки питьевой воды в этот огромный город сооружались специальные акведукты.
Илл. 72. Реконструкция церемониального центра Теночтитлана, позволяющая представить всю мощь и пышность империи астеков, поразившей воображение испанцев
Главная площадь, расположенная в ритуальном центре, была окружена прямоугольными пирамидами с храмами и дворцами из адобов. Она использовалась для проведения праздников, общих собраний и некоторых ритуалов. Основным сооружением ритуального центра была пирамида Главного храма со святилищами Уицилопочтли и Тлалока на вершине. Священный центр был окружен стеной, длина которой достигала 500 м. Дворец тлатоани располагался за пределами ритуального центра. В городе насчитывалось множество зданий – храмов, школ, служебных построек. На огромной площади Тлателолко, к северу от центра, располагался самый крупный из всех рынков древней Мексики – тиангис. Как описывал этот рынок бравый солдат Берналь Диас, ставший впоследствии «дель Кастильо», шум и гомон рынка были слышны на расстоянии пяти километров. «На площади толпилось множество людей – одни покупали, другие продавали. Это зрелище поражало организованностью, порядком, большими размерами и изобилием людей даже солдат, которые успели побывать во многих местах мира, в Константинополе и в самом Риме».
Астеки были великолепными мастерами монументальной скульптуры и мелкой пластики. Изображения людей в астекской скульптуре даны в неподвижно застывших позах, жесты их рук строго зафиксированы, лица похожи на маски. Глаза либо лишены зрачков, либо инкрустированы разноцветными камнями и перламутром. Эта иллюзия живого взгляда на мертвенно серой, предельно обобщенной поверхности каменной маски создает странный эффект: глаза как бы сосредотачивают в себе всю огромную напряженность внутренней жизни, и по контрасту с ними еще более неподвижными, застывшими воспринимаются лица и фигуры этих людей. Мертвое и живое тесно переплетаются в астекских скульптурах, выступают в устойчивом равновесии, что и определяет их мрачный, напряженный, отрешенный от всего случайного и преходящего художественный образ.
Литература астеков дошла до нас в основном в том виде, как она была записана первыми прибывшими в XVI веке Мексику европейцами. Традиционно тексты заучивались наизусть и воспринимались на слух. К сожалению, пиктографическое письмо не передавало звучание текстов, рисуночные записи служили лишь своеобразной «памяткой» для рассказчика. Астекская литература включала в себя сакральные тексты и гимны, многочисленные исторические тексты, поучения и наставления, бытовые рассказы. Но подлинным шедевром древней астекской литературы считается поэзия. Авторство некоторых из произведений осталось неизвестным, но сохранились и подлинные имена поэтов, писавших на языке науатль. А самым знаменитым считается Несауалькойтль (1402–1472) – автор изысканной философской лирики, явно противоречащей общегосударственному боевому настрою «воинственных» астеков.
Илл. 73. Фигуры, условно названные «знаменосцами», были обнаружены в районе Главного храма Теночтитлана. Изображенные персонажи – явно не божества, но кто являлся их реальным прототипом, остается только гадать
Несауалькойотль был сыном отрекшегося от престола в 1414 году и убитого на церемонии передачи власти Иштлилыпочитля. Астеки помогли Несауалькойотлю вернуть себе власть в 1431 году, и с тех пор до самой своей смерти он оставался правителем входившего в Тройственный Союз Тескоко. Среди астеков он прославился не столько как поэт и ученый, сколько тем, что разгромил извечных врагов – тепанеков – и присоединил их территории.
Обманчивая жизнь
Правда ли то, неужели то правда,
что вся наша жизнь проходит на этой земле?
Нет, не вся это жизнь – лишь один ее миг!
Здесь зеленый нефрит превращается в крошку,
Украшенья из золота обращаются в прах,
И даже прекрасные перья кецаля тускнеют…
Нет, не вся это жизнь – лишь один ее миг!
Горькая песнь
Кажется странным, что народ, создавший подобную литературу, не пользовался фонетическим письмом. Во всяком случае, до сих пор астекское письмо считается пиктографическим, хотя и предпринимаются попытки обнаружить, каким образом знаки науа могли читаться. Известно, что рисованных книг у астеков было очень много. О них не только упоминают хронисты раннего периода конкисты – немало таких рукописных кодексов сохранилось и до нашего времени. Кодексы изготавливались не только на территории Тройственного союза, но и в соседних городах-государствах. Ведущим художественным стилем кодексов был стиль миштека-пуэбла, о котором уже упоминалось.
Звучит в моем сердце грустная песнь:
я плачу, я переполняюсь болью.
Уходим мы среди цветов,
так как должны оставить эту землю,
где были лишь на время одолжены друг другу,
чтобы потом отправиться в Дом Солнца!
Из изумительных цветов надену ожерелье,
цветы возьму я в руки —
и пусть цветут они в моем убранстве!
Ведь мы должны оставить эту землю,
где были лишь на время одолжены друг другу,
чтобы потом отправиться в Дом Солнца!
Илл. 74. Сцена подношения дани правителю астеков – тлатоани. Дань, в обязательном порядке доставлявшаяся из покоренных провинций, служила основой благоденствия государства астеков. Страница из Флорентийского кодекса
Жрецы, выполнявшие не только религиозные и идеологические функции, хранили и развивали научные знания, доставшиеся астекам от всех своих предшественников. Жрецы-астрологи для своих предсказаний пользовались сложным календарем, сочетавшим в себе циклы Луны, Солнца и Венеры. Для этого у них существовали специальные гадательные книги. Следует заметить, что, унаследовав научные (прежде всего астрономические и математические) знания от своих предшественников, астеки все же значительно утратили их глубину и объем. Так, была забыта майяская традиция «долгого счета», позволявшая манипулировать большими числами и практически бесконечными календарными периодами. В качестве самого долгого у астеков сохранился лишь 52-летний цикл, с помощью которого они датировали все события своей истории. Для астеков этого, по-видимому, было достаточно – а вот современным историкам приходится искать множество косвенных данных, которое подтвердили бы, в какой именно из 52-летних циклов произошло то или иное событие. Поэтому не стоит удивляться, когда в рассказе об изгнании Кецалькоатля может быть предложено сразу три даты на выбор: 895, 947 или 999 год.
Астеки, имея тяжелый опыт полудиких, унижаемых всеми маргиналов, придавали большое значение уровню образования всех членов общества. Существовала целая система «искусства воспитания и обучения людей», называвшаяся тлакаупауалицли. О реализации программы обучения заботились общеобразовательные школы, называвшиеся тельпочкалли. Все юноши по достижении 15 лет и независимо от социального положения должны были пройти курс обучения. В элитарные школы – кальмекак – поступали отпрыски знатных семей и особо талантливые дети, успевшие проявить себя в тельпочкалли. Для них это был шанс повысить свой социальный статус. В этих «высших» школах готовились не только жрецы, но и математики, астрономы, писцы и толкователи текстов, учителя и судьи. В учебные планы входили такие предметы, как религия, философия, культура речи, ораторское искусство, математика, астрономия и астрология, история, основы морали и права, распорядок личного и общественного поведения.
Традиционно высокий уровень образования и культуры астекской элиты сохранялся некоторое время и при испанцах. На рубеже XVI–XVII веков внук Мотекусомы II и правнук Ашайакатля Альварадо Тесосомок, служивший чиновником при колониальном режиме, написал две замечательные исторические книги. Одна из них называлась «Мексиканская хроника», а вторая – «Хроника Мешикайотль». По словам этого индейского автора, он «писал свою хронику так, как рассказывали и нарисовали нам в своих пергаментах те, кто жили в древности, наши предки». Примерно в то же время Альба Иштлилыпочитль создал «Историю чичимеков», в которой он повествует об архивах Тескоко, где имелись сведения «обо всем, поскольку этот город был центром всех наук, правил и обычаев, а тескокские правители гордились этим и считали себя законодателями Нового Света».
<<Назад Вперёд>>
Просмотров: 6236