Легенда о пражском Големе
|
загрузка...
|
О многих городах в прошлом слагались легенды, ставшие неотъемлемой частью их образов. О Праге, «магической», «мистической», «королевской», таких легенд сложено бесчисленное множество. При этом в создании «пражской мифологии» участвовали не только чехи. Следует учесть, что Прага долгое время была «городом трех народов» – немцев, чехов и евреев. В Праге жила большая еврейская община. Она была одной из самых старых в Центральной Европе. Упоминание о купцах-иудеях, торговавших на местных рынках, мы находим в документах, относящихся к середине X века. Как и в большинстве других средневековых христианских городов, евреям в Праге нельзя было селиться за пределами гетто. Легенды о пражском гетто складывались как внутри самого гетто, так и среди чешского населения, а впоследствии легендой стало и само гетто. Оно возникло в XII столетии на правом берегу Влтавы, на месте района, который сейчас называется Йозефов. Хотя от прежнего гетто в Иозефове мало что осталось, все, кто приезжает в Прагу, непременно посещают этот район. Ведь здесь разворачивалось действие знаменитого романа Густава Майринка «Голем» – литературная обработка древней мистической еврейской легенды.
Новая мифология Европы оказалась способной возродить исчезнувшие сюжеты. Так, в античной мифологии упоминаются золотые андроиды (человекообразные автоматы), которые были созданы Гефестом и использовались как слуги. Античность знала также медного великана Тала, который охранял остров Крит (в некоторых вариантах мифа он тоже был созданием Гефеста).
В Средние века конструирование андроидов приписывалось Альберту Великому, знаменитому ученому и философу (он был учителем Фомы Аквинского).
Одной из таких легенд стала и история о пражском Големе, глиняном слуге раввина, который стал одним из символов Праги (прежде всего благодаря роману «Голем» Густава Майринка, но отнюдь не только ему). Эта легенда, с одной стороны, изображает дерзкую имитацию сотворения Богом Адама (тоже из глины); с другой – прославляет могущество и магические возможности еврейских каббалистов. О возможности создания Голема, то есть созданного человеком монстра, у которого имеется нечто вроде души, но отсутствует свобода выбора и принятия решений, рассказывается в ряде религиозных иудаистских текстов, в первую очередь в каббалистических. Слово «голем» происходит от слова «гелем» (ивр.), обозначающее «необработанный сырой материал» либо просто «глина». Корень этот встречается в Танахе (Ветхом Завете). Упоминается слово «голем» и в значении «зародыш», «эмбрион», «бесформенное», «необработанное». Возможно, это производное от слова «гулголет» – «череп» (слово, однокоренное со словом «Голгофа»). В современном иврите слово «голем» имеет значение «глупый и неповоротливый человек», «истукан», «болван».
Чешский исследователь О. Элиаш дает понятию «шлем» такое определение: «Фигура человека или животного, как двухмерная, так и трехмерная, сделанная из любого плотного вещества, или же глиняная фигура человеческого образа, оживляемая мощью Слова в соответствии с традициями еврейской каббалистики».
В магических текстах более позднего периода (начиная с XII века, когда в Вормсе вышла книга комментариев к Книге Бытия на иврите) големами стали называть особую группу существ, которых способен сотворить – обычно силой черной магии – человек. Всего существует пять групп этих существ, способных служить человеку: оживленные мертвецы, «адские курицы» (создания из яиц), мандрагоры, гомункулы и големы, которые составляют «высший класс» подобных монстров. Големы могут быть созданы из любой нерастительной материи (глина, вода, кровь), но для их создания необходимо следовать определенному магическому ритуалу, который может определить только ученый, морально чистый и незапятнанный человек, т. е. раввин. Не случайно поэтому в Средневековье появляется ряд еврейских городских легенд об ученых раввинах из разных городов, создавших големов. В XVI веке считалось, что голема создал польский раввин из Хелма Элайя бен Иудп (Баал Шем). В это же время польским хасидом Юделем Розенбергом была разработана технология создания големов.
Создание пражского Голема приписывается верховному раввину Праги Леви бен Бецалелю. Он – фигура вполне историческая. Раввин Иегуда Лейб (Леви) бен Бецалель, Магараль из Праш – оригинальный еврейский мыслитель – знаменит и интересен по многим причинам. Помимо религиозных исследований (он автор 14 книг) бен Бецалель занимался математикой, астрономией, философией и даже педагогикой. Причем в этом качестве Магараль был известен не только в еврейском мире. При этом он не принадлежал ни к какой определенной школе, и хотя не оставил после себя учеников, оставил легенду о сотворении Голема. В этом отношении светлый образ каббалиста Магараля перекликается с темным образом его современника, чернокнижника Фауста (годы деятельности 1507–1540), согласно преданию, также долгое время жившего в Праге, а по одной версии, даже и погибшего в одном из предместий Праги, на Скалках.
Рабби Леви родился в 1512 году в Познани. По другим сведениям, это произошло в 1515 или 1520, а может быть, в 1525 году. В Праге он появился в 1573 году и вскоре стал верховным раввином. Это было время расцвета еврейского гетто Праш, совпавшее со временем царствования императора Рудольфа II. Главное место в городе, связанное с легендой о глиняном человеке, – Старонова синагога. Она самая старая из сохранившихся в Европе – XIII век. Вот в этой синагоге и жил рабби Леви со своей супругой, потому что своего дома у них не было. Обитатели Йозефова не раз укрывались в Староновой синагоге от погромов. Все места в синагоге пронумерованы. Почетные места вдоль стен (и сегодня) предназначены для наиболее уважаемых членов, а место номер один принадлежит самому известному раввину Иегуде Леви бен Бецалелю, создателю пражского Голема. После его смерти это место не имеет права занимать больше никто. Умер рабби бен Бецалель 22 августа 1609 года, эта дата известна.
С именем рабби Леви связана еще одна легенда. Она рассказывает о том, как ему удалось победить эпидемию чумы. Чтобы понять, почему это происходит, он отправился ночью на кладбище. Когда выбравшиеся из могил покойники в полночь стали кружить вокруг него в белых саванах, рабби, схватив одного из них, отобрал покрывало и не отдавал до тех пор, пока тот не сказал о причине эпидемии. Оказалось, что это плата за грехи двух женщин, ведущих себя непотребным образом. После того, как распутницы были наказаны, болезнь отступила.
То, что пражский раввин был уважаемым и мудрым человеком, не подлежит сомнению. Однако примечательно, что ни во время его служения, ни после его смерти никаких легенд о Големе, связанных с его именем, сложено не было. В 1709 году фигура раввина бен Бецалеля была мифологизирована его правнуком Нафтали Коэном, издавшим книгу о его чудесах. Однако и в этой книге не было упоминания о Големе. В 1718 году вышла биография рабби Леви, там тоже нет ничего о Големе.
На протяжении XVIII века легенда о пражском Големе, однако, появилась в еврейском фольклоре по всей Германии и оттуда попала в один из сборников сказок и сказаний братьев Гримм. Однако по-прежнему возникновение Голема в Праге никак не было связано с фигурой Леви.
Первое упоминание о пражском Големе относится, как ни странно, только к 1841 году. И уже в сборнике «Пражские тайны» Сватека (1868) мы находим довольно подробный рассказ о пражском Големе, канонизированный окончательно в сознании чешского населения Праш с появлением в 1894 году книги А. Ирасека «Старинные чешские сказания».
Существует несколько вариантов легенды о создании, служении и уничтожении пражского Голема, а также о бедах, которые он успел (или не успел) натворить. Наиболее подробно сама легенда рассказана в книге «Удивительные истории», изданной во Львове в 1910–1911 годах.
Канонический вариант легенды о Големе таков. Раввину бен Бецалелю понадобилось по ряду причин создать Голема. О причинах этого шага существует три версии: Голем был создан для помощи Леви по хозяйству – помогать по дому в субботу, когда евреям запрещен ряд работ (так пишет А. Ирасек), для проверки колдовского искусства (версия И. Карасека из Львовиц) и для защиты гетто от погромов (этой версии придерживается X. Блох).
Для соблюдения магического ритуала необходимо было дождаться определенного положения звезд, после чего выждать семь дней, найти подходящую глину. Также в создании должны участвовать четыре стихии и четыре темперамента. Одну стихию и один темперамент представляла сама глина, еще три – раввин (воздух, сангвиник) и два его помощника – Якоб Соссон и Ицхак Кац-Коэн.
Создание Голема происходило перед рассветом. Эл наш приводит точные временно-пространственные характеристики: Голем был создан в марте 1580 года, в 4 часа пополуночи, в 20-й день месяца адара 5340 года по еврейскому календарю. Впрочем, в других источниках и художественных текстах указываются и другие даты. Дата, указанная Элиашем, соответствует версии, согласно с которой Голем был создан для защиты от погромов – в 1590–1591 годах ситуация в Праге действительно была неспокойной, но после встречи раввина бен Бецалеля с императором на Граде в 1592 году, еврейское население получило защиту и покровительство от самого императора и даже дополнительные льготы.
Происходило создание Голема в районах Хухле, Браник или Коширже, т. е. на берегу Влтавы, в границах современного города, но за пределами (хотя и неподалеку от ворот) тогдашней Праш.
После того, как тело Голема вылепили из глины, Кац семь раз обошел вокруг него против часовой стрелки и произнес магические слова. Затем то же самое, но в обратном направлении, проделал Соссон. С началом рассвета рабби Леви прочитал формулу из второго стиха седьмой главы Книги Бытия, где говорится о сотворении человека, и вложил в рот (или, по другой версии, прилепил на лоб) Голема пергамент с так называемым Шем Гамфораш (Имя Неназываемого), то есть тайным именем Бога (которое нигде в священных книгах не названо и которое можно только вычислить, обладая высокой мудростью), способным вдохнуть жизнь в мертвую материю.
Источники расходятся во мнении, сколько символов должен был в себе содержать Шем Гамфораш – от 12–14 букв до 72 слов. Во всяком случае, в послесловии к книге Элиаша была предпринята серьезная попытка вычислить тайное имя Бога, опираясь на мнение о том, что оно должно было состоять ровно из 72 слов.
После этого Голем ожил, в сопровождении своих создателей отправился в город и приступил к исполнению возложенных на него обязанностей. Голем представлял собой уродливого мужчину плотного телосложения, ростом примерно 150 см, на вид лет тридцати, очень сильного^ но неповоротливого, с коричневым цветом кожи. Ему дали имя Йозеф, или Йоселе. Силы Голема были очень велики, он управлялся со всей хозяйственной работой в доме раввина, помогал ему при богослужениях и, если взять за основу сюжет с обороной от погромов, отпугнул всех, кто посягал на безопасность еврейского гетто.
Относительно конца существования Голема также существует две версии. По одной из них, Голем взбунтовался против своего создателя. Этот вариант присутствует во львовском издании, а также в большинстве художественных обработок легенды.
Каждый вечер бен Бецалель вынимал пергамент с Шем Гамфораш изо рта своего глиняного слуги, но однажды, в ночь на субботу, забыл это сделать, и Голем начал действовать не по приказам раввина, а по собственной инициативе. Именно этот момент и стал определяющим, центральным для легенды о Големе вообще и для ее трактовки в литературе.
Почему Голем вдруг взбунтовался, начал громить еврейский квартал и убивать его жителей?
По одной из версий, Голем якобы влюбился в дочь раввина Леви и начал мстить жителям гетто из-за своего неразделенного чувства (или препятствий, которые стали ему чинить люди). Подобная трактовка стала преобладающей в художественных текстах начала 1900-х годов, написанных по-немецки (пьесы Антонина Фенцла, Артура Голитшера, один из ранних романов Макса Брода, посвященный астроному Тихо Браге). Мотив несчастной любви Голема попал и в известный фильм «Голем» немецкого режиссера Пауля Вегенера, снятый по мотивам романа Густава Майринка.
Но основным вариантом причины «бунта» Голема, конечно, остается не несчастная любовь. Голем представляет собою воплощенную материю, бездуховную плоть, которая вышла из-под контроля человека, некие первобытные, мистические силы, разбуженные человеком на свою погибель. Именно такая трактовка образа Голема впоследствии стала центральной для разработки этой темы в художественных текстах.
Раввин Леви хотел утихомирить своего слугу, но это никак не удавалось сделать. Голем продолжал расти и превратился в настоящего монстра, угрожавшего самому существованию гетто. Кое-как раввину удалось вынуть изо рта Голема пергамент с оживляющим текстом, лишив глиняного колосса жизни. После чего, прочитав формулу, употреблявшуюся при создании монстра, в обратном порядке, бен Бецалель и его приближенные отнесли глиняное тело на чердак Староновой пражской синагоги, где завалили его талесами (еврейскими молитвенными накидками) и книгами и строжайше запретили кому бы то ни было туда входить. В конце XVIII века на чердак якобы поднялся тогдашний пражский раввин Эзехиль Ландау. Он испугался того, что там увидел, но никому об этом не рассказал и подтвердил запрет раввина Леви, так что даже ученый львовский раввин Натансон, который очень хотел туда попасть, не смог этого сделать.
В 1920 году известный пражский журналист Эгон Эрвин Киш предпринял экскурсию в поисках Голема на чердак Староновой синагоги, но не нашел там ничего, кроме старого хлама и голубей. Но это уже не могло ничего изменить: миф о Големе прочно вошел в пражскую мифологию (к тому времени также был опубликован и роман Майринка «Голем»).
Объяснение же тому, куда исчез с чердака Голем, нашел сам Киш в одном из сборников легенд: якобы Голем был оживлен неким каменщиком, к которому случайно попал в руки пергамент с именем Бога, после чего Голем опять вышел из-под контроля, убил семь человек и был унесен белым голубем, спустившимся с неба. По другой версии, Голем был оживлен неким Абрахамом Хаимом для использования в злых целях. Но в еврейском гетто началась чума, и когда заболели дети самого Хаима, тот понял, что прогневал Бога, и счел за лучшее похоронить Голема в чумной могиле на Виселичном верхе (ныне пражский район Грдлоржезы к востоку от Жижкова).
В некоторых исследованиях, например у X. Блоха, приводится и иной вариант уничтожения Голема: после того как гетто было защищено от погромов, раввин Леви решил, что в монстре больше нет нужды, вынул у него изо рта Шем Гамфораш и положил тело на чердаке синагоги. При этом никакого бунта Голема не было.
Такова, в общих чертах, канва легенды о Големе. Впоследствии она стала обрастать подробностями и интерпретациями. В конечном счете образ Голема вошел в художественную литературу. Сразу же отметим, что легенда стала составной частью именно пражской мифологии – как еврейской, так и немецкой, и чешской. Поэтому мотив Голема встречается одинаково часто как в литературе, написанной на чешском языке, так и в немецкоязычных текстах.
Легенда о Големе стала сюжетной основой для нескольких художественных фильмов: «Голем» (1915) и «Голем: как он пришел в мир» (1920) – последний, пересказывающий легенду о создании и первом бунте Голема, считается классическим киновоплощением этого сюжета.
Итак, легенда о Големе вполне органично вписалась в представление о «магической Праге», т. к. сочетала в себе очень важные для пражской мифологии мотивы. О Праге существует множество легенд, и все они важны в той или иной мере для формирования «первичной мифологической системы», но именно легенда о Големе отражает какую-то глубинную сущность Праги.
Переосмысление (вернее, новое осмысление) легенды о Големе было начато в начале XX века и, можно сказать, продолжается до сих пор (в трудах современного чешского философа 3. Нейбауэра, литературоведа Д. Годровой и др.). В художественных текстах оно нашло отражение в знаменитом романе «Голем» Г. Майринка (1915) и романе «Ганимед» из цикла «Романы трех магов» чешского писателя И. Карасека из Львовиц (1921).
Роман «Голем» Густава Майринка, хотя он и написан по-немец-ки, невозможно выбросить из контекста чешской литературы. Майринк оказал влияние на многих чешских писателей, в том числе и на Карела Чапека (который в своем творчестве впервые высказал идею о создании искусственных людей – роботов – в драме «Я. и. Я»). Кстати, даже само слово «робот» придумал Чапек.
На предпосылках, полученных в результате анализа в том числе и художественных текстов, построена теория, объясняющая «смысл» идеи пражского Голема. Она принадлежит известному современному философу Зденеку Нейбауэру (р. в 1942). По Нейбауэру, Голем – образ некой субстанции, созданной человеком, которая становится опасной для ее создателя. История о Големе – предостережение, указание на опасность, на грешность попыток человека подменить собой Бога. Создание Голема – это мистический путь, на который вступает действительно чистый помыслами, мудрый человек, стремящийся очиститься от сковывающей его телесности бытия, передать эту телесность целиком своему творению. Но это очень небезопасный путь – как для творца Голема, так и для всего человечества, моделью которого является гетто.
Об этом свидетельствует приводимая Нейбауэром легенда о сотворении Голема пророком Иеремией (сохранилась в еврейских списках XIII в.), по которой пророк, сотворив Голема, написал на его глиняном лбу формулу – «Шем Гамфораш» – JHWH ELOHIM EMETH, т. е. «Бог есть правда». Однако Голем вырвал у Иеремии нож и стер со своего лба одну из букв. Получилось JHWH ELOHIM METH, то есть «Бог мертв». Создавая Голема, человек создает зло и отказывается тем самым от Бога.
Голем, по мнению Нейбауэра, это фрейдовское «оно», ужас города, и в то же время – синоним смертельно опасной силы, пробужденной к жизни человеком. Вот почему правомерны параллели между образом Голема (например, в романе Майринка) и изобретением ядерного оружия и других средств массового поражения, созданных гением ученых, однако способных привести к гибели всего живого на земле, а также между этим образом и идеей тоталитаризма, в котором люди превращаются в своего рода «големов» (сравни роман Е. Замятина «Мы», некоторые поздние произведения А. и Б. Стругацких, в которых прямо фигурируют големы как представители тоталитарной мощи, и т. п.). Именно легенда о Големе породила в европейской культуре мотив «взбесившейся техники». Уже упоминавшийся здесь Карел Чапек, знавший историю пражского Голема, превратил его бунт в бунт роботов, которые истребляют все человечество. Техника может выйти из-под контроля людей. Мифы не лживы, по ним нельзя изучать историю, но они способны предостерегать.
Новая мифология Европы оказалась способной возродить исчезнувшие сюжеты. Так, в античной мифологии упоминаются золотые андроиды (человекообразные автоматы), которые были созданы Гефестом и использовались как слуги. Античность знала также медного великана Тала, который охранял остров Крит (в некоторых вариантах мифа он тоже был созданием Гефеста).
В Средние века конструирование андроидов приписывалось Альберту Великому, знаменитому ученому и философу (он был учителем Фомы Аквинского).
Одной из таких легенд стала и история о пражском Големе, глиняном слуге раввина, который стал одним из символов Праги (прежде всего благодаря роману «Голем» Густава Майринка, но отнюдь не только ему). Эта легенда, с одной стороны, изображает дерзкую имитацию сотворения Богом Адама (тоже из глины); с другой – прославляет могущество и магические возможности еврейских каббалистов. О возможности создания Голема, то есть созданного человеком монстра, у которого имеется нечто вроде души, но отсутствует свобода выбора и принятия решений, рассказывается в ряде религиозных иудаистских текстов, в первую очередь в каббалистических. Слово «голем» происходит от слова «гелем» (ивр.), обозначающее «необработанный сырой материал» либо просто «глина». Корень этот встречается в Танахе (Ветхом Завете). Упоминается слово «голем» и в значении «зародыш», «эмбрион», «бесформенное», «необработанное». Возможно, это производное от слова «гулголет» – «череп» (слово, однокоренное со словом «Голгофа»). В современном иврите слово «голем» имеет значение «глупый и неповоротливый человек», «истукан», «болван».
Чешский исследователь О. Элиаш дает понятию «шлем» такое определение: «Фигура человека или животного, как двухмерная, так и трехмерная, сделанная из любого плотного вещества, или же глиняная фигура человеческого образа, оживляемая мощью Слова в соответствии с традициями еврейской каббалистики».
В магических текстах более позднего периода (начиная с XII века, когда в Вормсе вышла книга комментариев к Книге Бытия на иврите) големами стали называть особую группу существ, которых способен сотворить – обычно силой черной магии – человек. Всего существует пять групп этих существ, способных служить человеку: оживленные мертвецы, «адские курицы» (создания из яиц), мандрагоры, гомункулы и големы, которые составляют «высший класс» подобных монстров. Големы могут быть созданы из любой нерастительной материи (глина, вода, кровь), но для их создания необходимо следовать определенному магическому ритуалу, который может определить только ученый, морально чистый и незапятнанный человек, т. е. раввин. Не случайно поэтому в Средневековье появляется ряд еврейских городских легенд об ученых раввинах из разных городов, создавших големов. В XVI веке считалось, что голема создал польский раввин из Хелма Элайя бен Иудп (Баал Шем). В это же время польским хасидом Юделем Розенбергом была разработана технология создания големов.
Создание пражского Голема приписывается верховному раввину Праги Леви бен Бецалелю. Он – фигура вполне историческая. Раввин Иегуда Лейб (Леви) бен Бецалель, Магараль из Праш – оригинальный еврейский мыслитель – знаменит и интересен по многим причинам. Помимо религиозных исследований (он автор 14 книг) бен Бецалель занимался математикой, астрономией, философией и даже педагогикой. Причем в этом качестве Магараль был известен не только в еврейском мире. При этом он не принадлежал ни к какой определенной школе, и хотя не оставил после себя учеников, оставил легенду о сотворении Голема. В этом отношении светлый образ каббалиста Магараля перекликается с темным образом его современника, чернокнижника Фауста (годы деятельности 1507–1540), согласно преданию, также долгое время жившего в Праге, а по одной версии, даже и погибшего в одном из предместий Праги, на Скалках.
Рабби Леви родился в 1512 году в Познани. По другим сведениям, это произошло в 1515 или 1520, а может быть, в 1525 году. В Праге он появился в 1573 году и вскоре стал верховным раввином. Это было время расцвета еврейского гетто Праш, совпавшее со временем царствования императора Рудольфа II. Главное место в городе, связанное с легендой о глиняном человеке, – Старонова синагога. Она самая старая из сохранившихся в Европе – XIII век. Вот в этой синагоге и жил рабби Леви со своей супругой, потому что своего дома у них не было. Обитатели Йозефова не раз укрывались в Староновой синагоге от погромов. Все места в синагоге пронумерованы. Почетные места вдоль стен (и сегодня) предназначены для наиболее уважаемых членов, а место номер один принадлежит самому известному раввину Иегуде Леви бен Бецалелю, создателю пражского Голема. После его смерти это место не имеет права занимать больше никто. Умер рабби бен Бецалель 22 августа 1609 года, эта дата известна.
С именем рабби Леви связана еще одна легенда. Она рассказывает о том, как ему удалось победить эпидемию чумы. Чтобы понять, почему это происходит, он отправился ночью на кладбище. Когда выбравшиеся из могил покойники в полночь стали кружить вокруг него в белых саванах, рабби, схватив одного из них, отобрал покрывало и не отдавал до тех пор, пока тот не сказал о причине эпидемии. Оказалось, что это плата за грехи двух женщин, ведущих себя непотребным образом. После того, как распутницы были наказаны, болезнь отступила.
То, что пражский раввин был уважаемым и мудрым человеком, не подлежит сомнению. Однако примечательно, что ни во время его служения, ни после его смерти никаких легенд о Големе, связанных с его именем, сложено не было. В 1709 году фигура раввина бен Бецалеля была мифологизирована его правнуком Нафтали Коэном, издавшим книгу о его чудесах. Однако и в этой книге не было упоминания о Големе. В 1718 году вышла биография рабби Леви, там тоже нет ничего о Големе.
На протяжении XVIII века легенда о пражском Големе, однако, появилась в еврейском фольклоре по всей Германии и оттуда попала в один из сборников сказок и сказаний братьев Гримм. Однако по-прежнему возникновение Голема в Праге никак не было связано с фигурой Леви.
Первое упоминание о пражском Големе относится, как ни странно, только к 1841 году. И уже в сборнике «Пражские тайны» Сватека (1868) мы находим довольно подробный рассказ о пражском Големе, канонизированный окончательно в сознании чешского населения Праш с появлением в 1894 году книги А. Ирасека «Старинные чешские сказания».
Существует несколько вариантов легенды о создании, служении и уничтожении пражского Голема, а также о бедах, которые он успел (или не успел) натворить. Наиболее подробно сама легенда рассказана в книге «Удивительные истории», изданной во Львове в 1910–1911 годах.
Канонический вариант легенды о Големе таков. Раввину бен Бецалелю понадобилось по ряду причин создать Голема. О причинах этого шага существует три версии: Голем был создан для помощи Леви по хозяйству – помогать по дому в субботу, когда евреям запрещен ряд работ (так пишет А. Ирасек), для проверки колдовского искусства (версия И. Карасека из Львовиц) и для защиты гетто от погромов (этой версии придерживается X. Блох).
Для соблюдения магического ритуала необходимо было дождаться определенного положения звезд, после чего выждать семь дней, найти подходящую глину. Также в создании должны участвовать четыре стихии и четыре темперамента. Одну стихию и один темперамент представляла сама глина, еще три – раввин (воздух, сангвиник) и два его помощника – Якоб Соссон и Ицхак Кац-Коэн.
Создание Голема происходило перед рассветом. Эл наш приводит точные временно-пространственные характеристики: Голем был создан в марте 1580 года, в 4 часа пополуночи, в 20-й день месяца адара 5340 года по еврейскому календарю. Впрочем, в других источниках и художественных текстах указываются и другие даты. Дата, указанная Элиашем, соответствует версии, согласно с которой Голем был создан для защиты от погромов – в 1590–1591 годах ситуация в Праге действительно была неспокойной, но после встречи раввина бен Бецалеля с императором на Граде в 1592 году, еврейское население получило защиту и покровительство от самого императора и даже дополнительные льготы.
Происходило создание Голема в районах Хухле, Браник или Коширже, т. е. на берегу Влтавы, в границах современного города, но за пределами (хотя и неподалеку от ворот) тогдашней Праш.
После того, как тело Голема вылепили из глины, Кац семь раз обошел вокруг него против часовой стрелки и произнес магические слова. Затем то же самое, но в обратном направлении, проделал Соссон. С началом рассвета рабби Леви прочитал формулу из второго стиха седьмой главы Книги Бытия, где говорится о сотворении человека, и вложил в рот (или, по другой версии, прилепил на лоб) Голема пергамент с так называемым Шем Гамфораш (Имя Неназываемого), то есть тайным именем Бога (которое нигде в священных книгах не названо и которое можно только вычислить, обладая высокой мудростью), способным вдохнуть жизнь в мертвую материю.
Источники расходятся во мнении, сколько символов должен был в себе содержать Шем Гамфораш – от 12–14 букв до 72 слов. Во всяком случае, в послесловии к книге Элиаша была предпринята серьезная попытка вычислить тайное имя Бога, опираясь на мнение о том, что оно должно было состоять ровно из 72 слов.
После этого Голем ожил, в сопровождении своих создателей отправился в город и приступил к исполнению возложенных на него обязанностей. Голем представлял собой уродливого мужчину плотного телосложения, ростом примерно 150 см, на вид лет тридцати, очень сильного^ но неповоротливого, с коричневым цветом кожи. Ему дали имя Йозеф, или Йоселе. Силы Голема были очень велики, он управлялся со всей хозяйственной работой в доме раввина, помогал ему при богослужениях и, если взять за основу сюжет с обороной от погромов, отпугнул всех, кто посягал на безопасность еврейского гетто.
Относительно конца существования Голема также существует две версии. По одной из них, Голем взбунтовался против своего создателя. Этот вариант присутствует во львовском издании, а также в большинстве художественных обработок легенды.
Каждый вечер бен Бецалель вынимал пергамент с Шем Гамфораш изо рта своего глиняного слуги, но однажды, в ночь на субботу, забыл это сделать, и Голем начал действовать не по приказам раввина, а по собственной инициативе. Именно этот момент и стал определяющим, центральным для легенды о Големе вообще и для ее трактовки в литературе.
Почему Голем вдруг взбунтовался, начал громить еврейский квартал и убивать его жителей?
По одной из версий, Голем якобы влюбился в дочь раввина Леви и начал мстить жителям гетто из-за своего неразделенного чувства (или препятствий, которые стали ему чинить люди). Подобная трактовка стала преобладающей в художественных текстах начала 1900-х годов, написанных по-немецки (пьесы Антонина Фенцла, Артура Голитшера, один из ранних романов Макса Брода, посвященный астроному Тихо Браге). Мотив несчастной любви Голема попал и в известный фильм «Голем» немецкого режиссера Пауля Вегенера, снятый по мотивам романа Густава Майринка.
Но основным вариантом причины «бунта» Голема, конечно, остается не несчастная любовь. Голем представляет собою воплощенную материю, бездуховную плоть, которая вышла из-под контроля человека, некие первобытные, мистические силы, разбуженные человеком на свою погибель. Именно такая трактовка образа Голема впоследствии стала центральной для разработки этой темы в художественных текстах.
Раввин Леви хотел утихомирить своего слугу, но это никак не удавалось сделать. Голем продолжал расти и превратился в настоящего монстра, угрожавшего самому существованию гетто. Кое-как раввину удалось вынуть изо рта Голема пергамент с оживляющим текстом, лишив глиняного колосса жизни. После чего, прочитав формулу, употреблявшуюся при создании монстра, в обратном порядке, бен Бецалель и его приближенные отнесли глиняное тело на чердак Староновой пражской синагоги, где завалили его талесами (еврейскими молитвенными накидками) и книгами и строжайше запретили кому бы то ни было туда входить. В конце XVIII века на чердак якобы поднялся тогдашний пражский раввин Эзехиль Ландау. Он испугался того, что там увидел, но никому об этом не рассказал и подтвердил запрет раввина Леви, так что даже ученый львовский раввин Натансон, который очень хотел туда попасть, не смог этого сделать.
В 1920 году известный пражский журналист Эгон Эрвин Киш предпринял экскурсию в поисках Голема на чердак Староновой синагоги, но не нашел там ничего, кроме старого хлама и голубей. Но это уже не могло ничего изменить: миф о Големе прочно вошел в пражскую мифологию (к тому времени также был опубликован и роман Майринка «Голем»).
Объяснение же тому, куда исчез с чердака Голем, нашел сам Киш в одном из сборников легенд: якобы Голем был оживлен неким каменщиком, к которому случайно попал в руки пергамент с именем Бога, после чего Голем опять вышел из-под контроля, убил семь человек и был унесен белым голубем, спустившимся с неба. По другой версии, Голем был оживлен неким Абрахамом Хаимом для использования в злых целях. Но в еврейском гетто началась чума, и когда заболели дети самого Хаима, тот понял, что прогневал Бога, и счел за лучшее похоронить Голема в чумной могиле на Виселичном верхе (ныне пражский район Грдлоржезы к востоку от Жижкова).
В некоторых исследованиях, например у X. Блоха, приводится и иной вариант уничтожения Голема: после того как гетто было защищено от погромов, раввин Леви решил, что в монстре больше нет нужды, вынул у него изо рта Шем Гамфораш и положил тело на чердаке синагоги. При этом никакого бунта Голема не было.
Такова, в общих чертах, канва легенды о Големе. Впоследствии она стала обрастать подробностями и интерпретациями. В конечном счете образ Голема вошел в художественную литературу. Сразу же отметим, что легенда стала составной частью именно пражской мифологии – как еврейской, так и немецкой, и чешской. Поэтому мотив Голема встречается одинаково часто как в литературе, написанной на чешском языке, так и в немецкоязычных текстах.
Легенда о Големе стала сюжетной основой для нескольких художественных фильмов: «Голем» (1915) и «Голем: как он пришел в мир» (1920) – последний, пересказывающий легенду о создании и первом бунте Голема, считается классическим киновоплощением этого сюжета.
Итак, легенда о Големе вполне органично вписалась в представление о «магической Праге», т. к. сочетала в себе очень важные для пражской мифологии мотивы. О Праге существует множество легенд, и все они важны в той или иной мере для формирования «первичной мифологической системы», но именно легенда о Големе отражает какую-то глубинную сущность Праги.
Переосмысление (вернее, новое осмысление) легенды о Големе было начато в начале XX века и, можно сказать, продолжается до сих пор (в трудах современного чешского философа 3. Нейбауэра, литературоведа Д. Годровой и др.). В художественных текстах оно нашло отражение в знаменитом романе «Голем» Г. Майринка (1915) и романе «Ганимед» из цикла «Романы трех магов» чешского писателя И. Карасека из Львовиц (1921).
Роман «Голем» Густава Майринка, хотя он и написан по-немец-ки, невозможно выбросить из контекста чешской литературы. Майринк оказал влияние на многих чешских писателей, в том числе и на Карела Чапека (который в своем творчестве впервые высказал идею о создании искусственных людей – роботов – в драме «Я. и. Я»). Кстати, даже само слово «робот» придумал Чапек.
На предпосылках, полученных в результате анализа в том числе и художественных текстов, построена теория, объясняющая «смысл» идеи пражского Голема. Она принадлежит известному современному философу Зденеку Нейбауэру (р. в 1942). По Нейбауэру, Голем – образ некой субстанции, созданной человеком, которая становится опасной для ее создателя. История о Големе – предостережение, указание на опасность, на грешность попыток человека подменить собой Бога. Создание Голема – это мистический путь, на который вступает действительно чистый помыслами, мудрый человек, стремящийся очиститься от сковывающей его телесности бытия, передать эту телесность целиком своему творению. Но это очень небезопасный путь – как для творца Голема, так и для всего человечества, моделью которого является гетто.
Об этом свидетельствует приводимая Нейбауэром легенда о сотворении Голема пророком Иеремией (сохранилась в еврейских списках XIII в.), по которой пророк, сотворив Голема, написал на его глиняном лбу формулу – «Шем Гамфораш» – JHWH ELOHIM EMETH, т. е. «Бог есть правда». Однако Голем вырвал у Иеремии нож и стер со своего лба одну из букв. Получилось JHWH ELOHIM METH, то есть «Бог мертв». Создавая Голема, человек создает зло и отказывается тем самым от Бога.
Голем, по мнению Нейбауэра, это фрейдовское «оно», ужас города, и в то же время – синоним смертельно опасной силы, пробужденной к жизни человеком. Вот почему правомерны параллели между образом Голема (например, в романе Майринка) и изобретением ядерного оружия и других средств массового поражения, созданных гением ученых, однако способных привести к гибели всего живого на земле, а также между этим образом и идеей тоталитаризма, в котором люди превращаются в своего рода «големов» (сравни роман Е. Замятина «Мы», некоторые поздние произведения А. и Б. Стругацких, в которых прямо фигурируют големы как представители тоталитарной мощи, и т. п.). Именно легенда о Големе породила в европейской культуре мотив «взбесившейся техники». Уже упоминавшийся здесь Карел Чапек, знавший историю пражского Голема, превратил его бунт в бунт роботов, которые истребляют все человечество. Техника может выйти из-под контроля людей. Мифы не лживы, по ним нельзя изучать историю, но они способны предостерегать.
<<Назад Вперёд>>
Просмотров: 5620