загрузка...

Открытие новых видов зверей часто бывает просто счастливым случаем и нередко связано с сомнительными данными, слухами, неясными следами, которые кто-то нашел, но не может определить. Но все же едва ли кто-либо имел в руках столь малую улику, как две вещички из головного убора местного жителя, которых оказалось достаточно Джеймсу Чепину, чтобы сделать свое открытие.

Это были всего-навсего два черно-полосатых птичьих пера. Чепин участвовал в экспедиции Ленга, искавшей окапи в 1909–1915 гг., вскармливал пойманного окапенка сгущенным молоком, а когда зверь все-таки погиб, то долго не мог утешиться и отвлекся, лишь взявшись за свое любимое занятие – орнитологию. Он был страстным орнитологом и с 19 лет работал в нью-йоркском Музее естественной истории.

Африканский павлин

Как-то пришла ему в голову мысль – собирать и изучать перья, которыми украшают себя туземцы. Это могло бы дать точные и ценные сведения для науки, причем не только биологической, но и для этнографии.

Оказалось, что чаще всего чернокожие охотники украшают волосы пестро-блестящими перьями бананоеда. Но в Авакуби у одного человека Чепин обнаружил среди таких перьев также два темных маховых пера неизвестной птицы, определить которую «с лету» орнитолог не смог.

Ему сказали, что птицу зовут мбулу. Больше ничего узнать не удалось и, вернувшись в Нью-Йорк, он стал искать в африканских материалах музея. Безуспешно.

Перья имели темно-красный цвет, с черной широкой каймой по краям. Возможно, они были из крыльев каких-то хищных, кукушкообразных или куриных. Однако, насколько знал Чепин, во всем конголезском краю не было ни одной такой птицы. По имевшимся данным можно было бы отождествить эти перья с дикой курицей, цесаркой или турачом, или франколином. Но у двух последних перья были другого оттенка. Для кукушки они слишком велики. А фазанов в Африке нет.

Итак, Чепину ничего больше не оставалось, как положить перо в ящик стола и приклеить бумажку «Перья из туземной шапочки, Авакуби, 1913». Второе же он оставил у себя в надежде, что где-нибудь еще встретится с птицей мбулу.

Прошло 23 года. Чепин по делам оказался в музее Тервюэрен близ Брюсселя, в его запасниках. В одной из комнат среди хлама, приготовленного к выбрасыванию, он заметил два чучела птиц, похожих на разноцветных фазанов. «Я знал, что в Африке нет фазанов, но ведь это музей Конго! – объяснял он позже. – Они были побольше домашних кур – одна выглядела черноватой, другая – красноватой. И вот у второй я увидел черно-полосатые маховые перья…»

К ножке одного из чучел была прикреплена карточка: «Павлин, Pavo eristatus, молодой, импортированный». Какое разочарование: павлины, вывезенные в Африку из Индии? Только и всего? Но Чепин почувствовал, что эти данные ошибочны. Бросился к директору, прихватив с собой оба чучела.

Начальник удивился. Петух был темно-коричневым, но переливался, когда свет падал под определенным углом, зеленовато-металлическим и фиолетовым цветами. На голове у него был хохол. Наседка была меньше, перья у нее были красноватые.

Так что это за существа? Может, плоды скрещивания павлина с домашними курами или другими представителями отряда куриных? Не занимался ли этим какой-нибудь безвестный служащий в Африке?

В архиве выяснилось, что еще в 1900 г. «Торговое общество Касаи», мощное частное предприятие, переслало в свое брюссельское правление, коллекцию чучел птиц, а в 1914 г. собрание чучел попало в музей Тервюэрен. Ничего особенного среди них не было: куры, цесарки, а также вот эти два павлина или же павлиновы помеси.

Чепин рассказал директору Шутедену всю свою историю. Тот не очень-то поверил, но приказал почистить и починить чучела. Павлины и куры принадлежат одному семейству, считал Шутеден, так что скрещивание между ними вполне возможно. Он разрешил Чепину выдернуть из чучела самки два пера с тем, чтобы отправить их в Нью-Йорк орнитологам для обследования. На этом разговор закончился.

Но тут вмешалась Судьба. Старые друзья по работе в Конго пригласили Чепина пообедать в «Серкл Голуа», известный брюссельский клуб. Узнав об истории с перьями, горный инженер Папиньи, работавший на золотых рудниках в Конго, невозмутимо заметил, что знает этих птиц и даже однажды, в 1930 г., пообедал одной такой «черной лесной курицей с короной». Ее мясо он похвалил как нежное, но грудинка-де недостаточно жирная. Он даже нарисовал птицу на листке бумаги.

Она напоминала чучело из музея. Чепин был потрясен.

«Это вовсе не домашняя птица, – заметил инженер, – один из моих рабочих убил ее где-то в джунглях». Чепин не смог усидеть за столом и потащил приятеля в зверинцы. Однако там не было такой птицы.

Каждый студент-первогодок знает, что индюки живут в Америке, цесарки – в Африке, фазаны – в Азии. К азиатской фауне относятся и павлины, и дикие куры, в широком смысле родственные фазанам. Три вида павлинов, в частности, переливающиеся, великолепные, гордые аргусы свойственны индо-малайской фауне.

Сказать «африканский павлин» – то же самое, что употребить словосочетание «африканский олень» или «африканский песец».

Чепин и Шутеден обследовали оба чучела и обнаружили у них такое соединение костей, которое присуще только азиатским павлинам и фазанам, но не африканским цесаркам. Целый отряд знатоков, изучив птиц, пришел к выводу, что это не уроды и не помеси, а неизвестная дикая птица, родственная павлинам. Только после этого Чепин и Шутеден решились обнародовать факты, касающиеся загадочной птицы. В своем сообщении они подчеркнули, что, вопреки общепринятому мнению, павлины водятся не только в Азии, но и в Африке. Это – некрупный, менее красочный вид, имеющий однако историческое значение для данного отряда птиц. Авторы обратились ко всем, кто бывал в Конго, с просьбой об интересных птицах известить музей. Дело оказалось неожиданно быстрым. Один офицер полиции из Кинду в Конго написал, что шесть лет назад застрелил одну самку описанной птицы, сделал чучело и отослал сестре в Бельгию. Чепин сразу же нашел эту женщину. Она сохранила – слава Богу – чучело и охотно передала зоологу.

Из округа Лусамбо пришло сообщение от миссионера о том, что и он подстрелил однажды такую птицу, которую африканцы звали мбулу, но ощипал: перья не сохранились. Чепин с удовольствием отметил, что местное название ее такое же, как и в Авакуби.

Два человека из округа Уэле сообщили, что тоже обычно охотятся на птицу, похожую на фазана или павлина.

Наконец тот же Папиньи, вернувшийся в Конго на свой рудник, пригласил Чепина к себе посмотреть на этих птиц, совсем обыкновенных, и подарить ему несколько особей.

Конголезскому павлину было торжественно присвоено имя Afropavo congolensis. Люди ждали, какие результаты принесет новое путешествие Чепина в Конго.

И вот в июне 1937 г. пассажирский самолет компании «Сабена» доставил Чепина в Стенливиль – сердце внутренней Африки. Его уже ждали там восемь чучел и законсервированные в формалине тушки птиц. Орнитолог с радостью их принял, но все же и сам совершил несколько вылазок в тропический лес близ реки Айена. Он видел птиц и многократно слышал их хриплые крики.

Итак, материалов накопилось достаточно, чтобы сделать такие выводы: павлины бассейна Конго – древнейшие существа. Они сохранились здесь, как в «холодильнике», подобно трубкозубу, окапи, карликовому бегемоту. И…

Чепин узнал и другие особенности образа жизни птицы. Она ушла из тех мест, где живут собиратели-пигмеи, которые подбирают, кроме всего прочего, и яйца птиц. Однако павлин Конго занял тем не менее большую область между реками Итури и Санкуру. Десятилетие спустя это подтвердил и американский зверолов Кордьер, который за 20 месяцев собрал свыше 200 голов млекопитающих, птиц, пресмыкающихся в прибрежном лесу и отправил их специальным самолетом в Нью-Йорк. Среди них были шесть петухов и одна курица африканского павлина, покинувшие Африку живыми.