загрузка...

19 сентября 1794 г. верховой тихонько спустился по склону холма со стороны Лозанны и направился по дороге в Женеву. Справа, между деревьями, он видел нежно-голубую воду залива и цепочку Альп. Он родился в Лозанне, звали его Бенжамен Констан, и к тому времени прожил он на белом свете двадцать семь лет.

Через несколько лет он станет автором романа «Адольф», государственным советником, либеральным журналистом, но в 1794 г. он был еще никому не известным провинциалом и уже семь лет писал книгу «История политеизма», которая так и не нашла признания у читателей.

– На данный момент я занимаюсь исключительно религией, – заявлял он важно приятелям. Это вызывало смех, так как все знали, что больше всего он интересовался любовными интрижками. Его похождения были бурными, но не очень счастливыми. Бенжамен принадлежал к типу мужчин – страстных любовников, вечно страдающих, постоянно устраивающих сцены ревности. К счастью для него, пламя утихало, как только ему уже не надо было ревновать и бороться за красотку.

В тот день, девятнадцатого сентября, Бенжамену Констану лучше было бы направиться куда угодно, но только не в Женеву, эта дорога привела его в плен, от которого ему удастся освободиться только через много лет. Он намеревался навестить баронессу де Сталь, и эта встреча многое изменила в его жизни.

В двадцать восемь лет дочь министра финансов была уже известна. До опубликования ее знаменитых романов было еще далеко, но ее записки о творчестве Жан-Жака Руссо, репутация чувственной особы, ее философские и либеральные идеи будоражили интерес Бенжамена.

^{Жермена де Сталь}

Он подхлестнул лошадь и рысью направился к замку, полный счастья от возможности познакомиться с владелицей замка Коппе. Но лакеи сообщили ему, что хозяйка только что уехала в свой дом в Мезери близ Ниона, где в то еще тревожное время давала приют нескольким эмигрантам. На этот раз галопом Бенжамен бросился вдогонку и нагнал карету на окраине Ниона. Знакомство произошло. Мадам де Сталь слышала о Бенжамене Констане и благосклонно к нему отнеслась и даже предложила:

– Садитесь в мою карету и оставайтесь на ужин.

«Ее ум меня ослепил, – рассказывал Констан, – ее веселость меня очаровала, ее похвалы вскружили мне голову. Через час она имела надо мной такую власть, как ни одна женщина до нее».

Он остался и на завтрак, потом на обед, потом опять на ужин… Первые кольца цепи были запаяны. Для Бенжамена Констана Жермена де Сталь «заменила весь мир, она сама составляла целый мир. Я редко встречал, чтобы в одном человеке было столько прекрасных и удивительных качеств, столько блеска и правильности, столь выразительная доброжелательность, воспитываемая из поколения в поколение, мягкая вежливость и сдержанность в обществе, столько шарма, простоты, самоотречения в личных отношениях».

Бенжамен прожил у Жермены всю зиму и только и говорил ей о своей любви. Но она отказывала ему в близости. Причем вовсе не потому, что считала нужным хранить верность барону де Сталь. Просто Жермена считала, что можно быть вполне счастливой и без этого, прислушиваясь самовлюбленно к своим речам и слушая, правда с меньшим вниманием, философствования собеседника. Бенжамен страстно ее желал. Четыре месяца каждый вечер он ловил каждое слово Жермены, восхищенно смотрел на нее и жаждал обладать этой женщиной. Иногда ему выпадало счастье поцеловать ее руку.

«Мы договорились: чтобы не компрометировать прекрасную хозяйку замка, как бы ни была захватывающа наша беседа, на седьмом ударе часов в полночь я вставал и уходил к себе. Сколько очарования я находил в наших беседах, но мое пламенное желание остаться дольше оговоренного часа разбивалось о ее железную волю. Но в этот вечер, – писал Бенжамен в своем дневнике, – мне показалось, что время пролетело слишком быстро. Я посмотрел на часы в надежде, что я ошибся, и время моего ухода еще не наступило, но несносные стрелки указывали на обратное. Не сдержав гнев, в порыве, простительном только ребенку, я бросил часы об пол и разбил инструмент моей пытки».

– Какое безумие! – воскликнула Жермена, гордая тем, что изобразила гнев.

Бенжамен решил добиться ее, разыграв спектакль. В ту же ночь весь замок Коппе был разбужен ужасными стенаниями, как будто кто-то сильно мучился перед смертью! Месье де Шатовье, месье де Монморанси бросились в ночных одеяниях к комнате, откуда неслись жуткие стоны. Конечно, это была спальня Бенжамена Констана. Мертвенно бледный, между приступами икоты, он указал ворвавшимся в его комнату обитателям замка на склянку с опиумом, стоящую на столике у изголовья. Слабым голосом он умолял позвать мадам де Сталь, чтобы сказать ей последнее прощай. Жермена прибежала и по биению своего сердца поняла, что тоже любит этого человека, решившего умереть, чтобы наказать ее за жестокость. Ее слезы, как противоядие, вернули жизнь «агонизирующему», который, конечно, и не думал глотать весь яд из склянки. Жермена довершила выздоровление «мнимого больного» уже на следующий день. Бенжамен записал в своем дневнике:

«Я не стану покупать новые часы, они мне больше не нужны!»

Для Жермены и Бенжамена следующие четыре месяца были упоительными. Они посвятили свои жизни друг другу. Чтобы удостоверить друг друга в преданности, они дали письменную клятву, что было в моде, – клятву в вечной и неразрывной связи. В конце этих взаимных обязательств расчувствовавшийся Бенжамен добавил, что «нет на земле более любезного создания, чем мадам де Сталь», что четыре месяца, проведенные рядом с ней, он был счастливейшим из людей и что «без души, так его понимающей, ничто не будет его интересовать на земле».

Возвращение в Париж их несколько отрезвило. Бенжамен поспешил изменить мадам де Сталь с политикой, ведь он так хотел «иметь свое место в политике Франции». Несколько месяцев его амбиции мешали ему «играть роль в партии любви». Замок Коппе вновь увидел влюбленных лишь в декабре 1795 г. Было столько яростных споров и ссор, но мадам Рекамье, которая часто была их свидетелем, говорила:

– Бури сменялись ясной погодой. Во всяком случае, их умы лучше соответствовали друг другу, чем их сердца, именно поэтому они всегда спохватывались и мирились…

Маленькая девочка – будущая Альбертина де Брогли, которой барон де Сталь любезно дал свое имя, родилась в июне. И эта крошка, по выражению Бенжамена в его романе «Сесиль», «скрепила их любовь, не сделав их счастливыми».

Бенжамен, более свободолюбивый, чем Жермена, пытался сбежать от прекрасной хозяйки Коппе в Париж. Но, как и она, Констан был рабом знаменитого салона мадам де Сталь, где они оба блистали, перебрасываясь остротами, как мячом. Это было обязательным упражнением для поддержания их репутации. Благодаря мадам де Сталь, Бенжамен Констан был назначен членом трибунала самим первым консулом. Теперь их связь приобрела несколько политический оттенок, причем более выгодный для Бенжамена. Впрочем, не переставая встречаться и любить по-своему Жермену, Констан с декабря 1798 г. начинает роман с Жюли Тальма, бывшей женой великого актера. Она была старше Констана на одиннадцать лет и согласилась делить его с Жерменой. Но через несколько месяцев они были на грани разрыва. Бенжамен одновременно открыл очередную страницу своих любовных романов. На сей раз с прекрасной ирландкой – Анной Линдсей, которая с первой же встречи влюбилась в писателя, ставшего уже известным. «Влюбилась безгранично», – как она говорила.

«Я вижу, слышу, дышу только для вас, – писал ей Бенжамен. – Мой друг, вы меня любите, отдайте мне всю себя, или я умру. Никогда я не испытывал ничего подобного. Никогда такой яростный пыл не поглощал меня. Мое дыхание обжигает, моя кровь кипит в венах, мои нервы на пределе. Просто невозможно, чтобы мой организм выдержал такое напряжение еще несколько дней. Вы меня любите, я вам нужен, вы не можете жить без меня, мой друг, прийди ко мне, отдайся мне. Я не отвечаю ни за свой разум, ни за мою жизнь!»

В конце концов она уступила.

«Я посвящу вам всю мою жизнь», – уверял ее Бенжамен. Но через несколько дней он посылает ей записочку:

«Мне не удастся сегодня побыть с вами наедине. Я должен отдать ей целый вечер, выслушивая бесконечные жалобы…»

Речь идет о мадам де Сталь, которая обладала гениальным даром устраивать скандалы, которых Бенжамен боялся, как огня. Анна Линдсей, менее сговорчивая, чем Жюли Тальма, требовала разрыва и не принимала это «сожительство умов», начинавшееся на приеме гостей в салоне мадам де Сталь и заканчивающееся часто в спальне. Бенжамен попытался объяснить Анне ситуацию:

– Мне необходимо, чтобы защищать свои идеи, изображать связь, которая ничего не имеет общего с моими чувствами к вам.

Думая, что он очень хорошо все объяснил, Бенжамен отправился на три дня к Жермене. Смертельно задетая таким предательством, Анна предпочла уехать, жалуясь на свое огромное горе:

– Три дня провести с ней, несмотря на мою боль, зная мой характер, имея столько доказательств моей безграничной и деликатной любви? Я умираю, и никогда не зарастут мои раны. Я его презираю и обожаю!

И она исчезает из его жизни. И вот автор «Адольфа» один на один с мадам де Сталь, чья любовь тоже потеряла былой пыл. Бенжамен честно оценивает ситуацию:

– Я нахожусь теперь в сложном положении. Жермена обладает столь блистательными достоинствами, что, если я порву с ней, многое изменится в моей жизни. У меня будет много связей во Франции или там, где я буду жить, но я потеряю поддержку этого быстрого и глубокого ума, этого по сути чудесного сердца и эту беспримерную преданность, которой теперь я могу располагать. С другой стороны, заглянем в будущее. Уже давно я не люблю Жермену, и что дальше? Как выйти из положения? Жениться? Но если сообщить об этом решении мадам де Сталь, какую ужасную сцену она устроит! Надо действовать решительно и быстро. Неожиданно женившись, я еще могу вновь завоевать дружбу Жермены, и уже не будет стоять вопрос ни о связи, ни о любви. Вот и решение! Надо жениться.

Но на ком? К счастью, он получил письмо от Шарлотты Гарденберг. Вечный любовник «ощутил сильное сердцебиение», узнав знакомый почерк. Прекрасная Шарлотта, к которой он питал столь возвышенные чувства двенадцать лет назад и которую он покинул по ее же просьбе, поскольку у нее не было больше сил сопротивляться желанию Бенжамена, была не замужем. События этого периода записаны шифром в дневнике Констана, правда, расшифровка дана тут же. Цифра 2 – обозначает желание разорвать слишком затянувшуюся связь, 12 – обозначает женитьбу на Шарлотте, 11 – размышления о матримониальных намерениях. Цифры двенадцать следуют одна за другой, одиннадцать – попадается редко, двойки проявляются слабо. Все же цифра двенадцать победила. Шарлотта стала для него открытием, а не продолжением. На сей раз она не сопротивлялась чувствам. Бенжамен был ошеломлен: молодая женщина была удивительной и великолепной возлюбленной.

«Сумасшедшие дни. Упоение любовью! Что это значит? Вот уже двенадцать лет я не испытывал ничего подобного, это сумасшествие! “Двенадцать” противостояла “двум”. Шарлотта полна благородства, никто так не любит как она. Вопрос о женитьбе уже не стоит, это мой священный долг».

Бенжамен сообщил о своем решении Жермене, после чего началась буря. «Буря, – как пишет писатель, – которая продолжалась целый день и всю ночь».

Мадам де Сталь умела защищать свои интересы, устраивая бесконечные сцены. На рассвете, побежденный, обессиленный, исчерпав все аргументы, Бенжамен обещал не жениться… но это не помешало ему упиваться счастьем с Шарлоттой. На следующий год Констан приехал навестить Жермену в Коппе. Едва он вышел из экипажа, как Жермена схватила его за руку и силой потащила в парк. Эхо разносило ее крики, оскорбления в адрес Шарлотты и упреки Бенжамену.

Все время его пребывания в замке Жермена с растрепанными волосами, с голой грудью, с блуждающим взглядом появлялась то в парке, то в комнате любовника, постоянно угрожая убить себя, если он бросит ее ради Шарлотты. Часами она издавала дикие вопли. Перерывы между сценами становились все меньше, превращая дни и ночи в сплошной кошмар, так что Бенжамен не выдержал и нашел в себе смелость не порвать открыто с Жерменой, но жениться тайно на Шарлотте.

Молодожены с благоразумного согласия Шарлотты ничего не сообщили о свадьбе неистовой хозяйке замка Коппе. Следующим летом, как обычно, Бенжамен опять занял в ее доме место интеллектуального забавника, в то время как бедная Шарлотта скучала в деревне поблизости от замка. Муж тайно навещал жену, дрожа от мысли, что Жермена раскроет его «измену».

В мае 1809 г., собравшись с силами, Бенжамен и Шарлотта решили поставить в известность мадам де Сталь об их женитьбе. Отправив Шарлотту на постоялый двор в Сешрон возле Женевы, сам он укрылся в Фернее. Шарлотта отправила мадам де Сталь безобидное письмо, но подписанное – Шарлотта Констан. Она доверила письмо конному посыльному, который отправился в путь поздно вечером. Думая, что у нее есть время хотя бы до утра, Шарлотта решила попарить ноги. Только она расположилась, как дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Жермена. Стоя в бадье с водой, Шарлотта как можно любезнее приветствовала соперницу. Она подтвердила, что стала законной супругой месье Констана. Сцена длилась семь часов. Ужасная сцена. Утром баронесса, помятая, пораненная, страдая больше от ран самолюбия и гордости, чем от царапин, убралась восвояси, оставив Шарлотту продолжать ножную ванну в остывшей воде. Шарлотта проявила максимум терпения и снисходительности во время «бури».

Считая, что взрыв эмоций уже позади, Бенжамен смело отправился в Коппе и был принужден неистовой баронессой подписать новые обязательства: женитьбу он должен был сохранить в тайне и все лето провести в замке Коппе, играя прежнюю роль в ее салоне. Шарлотта согласилась на эти условия, но она не расчитала свои силы. Узнав, что Бенжамен, Жермена, мадам Рекамье и еще несколько друзей мадам де Сталь отправились в Лион, чтобы приветствовать аплодисментами великого Тальма, она двинулась вслед за ними и, сняв комнату в гостинице, попыталась покончить с собой. Бенжамен, узнав о несчастье, с трудом вырвался от Жермены, прибежал весь в слезах в гостиницу. К счастью, «супруга месье Констана приняла малую дозу Коппе», – как выразился Сен-Бев, и вскоре ее жизнь была вне опасности. Баронесса приказала отправить ее в Сешрон долечиваться, а несчастный Бенжамен должен был, выполняя договор, оставаться в Коппе и только осенью отправился к жене.

В конце концов Жермена де Сталь смирилась с его женитьбой и отпустила его, а Бенжамен Констан влюбился до потери рассудка в мадам Рекамье, которая отомстила за всех покинутых женщин…