Турецкие реформы и Албания
|
загрузка...
|
18 февраля 1856 г. султан Абдул-Меджид издал хатт-и хумаюн (высочайший указ), положивший начало новому этапу танзиматских реформ в Османской империи. Хатт-и хумаюн подтверждал и расширял обязательства Порты, содержавшиеся в Гюльханейском хатт-и шерифе 1839 г., относительно предоставления христианам и другим немусульманским жителям Османской империи равных прав с мусульманами в администрации, судах, при налогообложении. Новый указ содержал также обещание искоренить злоупотребления в различных сферах управления и провести ряд экономических преобразований.
Перехода, вернее возвращения, правящих кругов Османской империи на путь реформ активно добивались их западноевропейские покровители. Провозглашение равенства христиан с мусульманами, как считали в Лондоне, Париже и Вене, лишит Россию возможности единоличного вмешательства в защиту православного населения Османской империи. Именно поэтому западные дипломаты настояли на упоминании хатт-и хумаюна в Парижском договоре 1856 г. Они стремились придать обещанию султана обеспечить равенство христиан с мусульманами характер международного обязательства Порты. Таким образом, было легализировано вмешательство держав во внутренние дела Османской империи под флагом «защиты» христиан.
Реализуя обеспеченные Парижским договором права, державы значительно расширили свою консульскую сеть в Османской империи, в том числе и в Албании. Резиденцией большинства иностранных консулов, обосновавшихся на албанской территории, стала Шкодра. В июне 1857 г. здесь впервые открылось и российское консульство. В инструкции вице-консулу России в Шкодре, титулярному советнику А.Е. Сученкову говорилось, в частности: «Иностранные вице-консулы в Скутари (Шкодре. — Авт.) — австрийский, английский и французский — наперерыв стараются приобрести преобладающее влияние на христианское народонаселение Албании и, кроме того, находятся в личных враждебных отношениях между собою. Отстраняя себя всеми мерами от существующих между ними неудовольствий, а равно не соперничая с ними в приобретении видимого влияния в Албании, Вам прежде всего необходимо будет неутомимо стараться о собрании возможно верных и полных сведений о сем крае, в политическом и религиозном отношениях, а прибегающим к Вам за советами единоверцам нашим внушать непременную необходимость поддержания церквей, заведения школ и согласия с своим духовенством, потому что лишь сими средствами может быть поддержано в Албании православие, подверженное там большой опасности». В Северной Албании, а речь в инструкции фактически идет именно об этой части страны, позиции православия были довольно слабы (по оценке Сученкова, в Шкодре православных насчитывалось в 10 раз меньше, чем католиков). Католическое же население было весьма значительным и в самой Шкодре, и в окружающих горных районах. Поэтому у консулов католических держав в Северной Албании — Австрии, Франции и Италии (консульство последней в Шкодре учреждено в 1863 г.) — имелись большие возможности для воздействия на общественную и политическую жизнь страны. Они опирались и на режим капитуляций, который остался в неприкосновенности и в пореформенной Османской империи.
На основе и в развитие хатт-и хумаюна 1856 г. в Османской империи был принят ряд законодательных актов, касавшихся преобразований в сфере имущественных отношений, администрации, судопроизводства. Аграрный закон 1858 г. и другие постановления расширили права наследования мирийских и вакуфных земель, разрешили их залог и продажу за долги — земли этой категории приобретали черты буржуазной земельной собственности. Было также законодательно закреплено право иностранцев владеть недвижимым имуществом в Османской империи. Согласно закону о вилайетах 1864 г., Османская империя приобретала новое административное деление. При руководителе каждой административной единицы — вилайета (области), санджака (округа), казы (уезда) — создавались меджлисы (консультативные советы), в которые входили представители как мусульманского, так и немусульманского населения. Была проведена и судебная реформа. Наряду с продолжавшими существование шариатскими судами создавалась система светских судов, в которых формально могли участвовать и представители немусульманских общин. Правительство опубликовало уголовный и коммерческий кодексы, повторявшие статьи аналогичных кодексов западноевропейских стран, прежде всего буржуазной Франции.
Второй этап танзиматских реформ проводился под сильным давлением правительств Англии и Франции, стремившихся создать наиболее благоприятные условия для своего капитала, вплотную приступившего после Крымской войны к экономическому «освоению» Османской империи. Со своей стороны Порта стремилась показать европейским державам, что она скрупулезно выполняет взятое на себя обязательство об установлении равноправия немусульман с мусульманами и «следует по пути прогресса». И Порта, и ее западные покровители рассчитывали также посредством реформ сбить накал национально-освободительной борьбы балканских народов.
Танзиматские реформы, несомненно, были связаны и с социально-экономическими сдвигами внутри Османской империи. Эти реформы, оставлявшие в неприкосновенности абсолютистскую форму правления Османской империи, все же создавали определенные возможности для дальнейшего расширения сферы товарно-денежных отношений и развития капиталистических форм хозяйства. Однако выглядевшие на бумаге либерально и прогрессивно реформы превращались на местах в орудие произвола властей по отношению к населению. Претворение в жизнь положений реформ о равенстве всех подданных перед законом, других правовых норм, заимствованных у буржуазных государств Западной Европы, встречало яростное сопротивление консерваторов, цепко державшихся за феодально-теократические устои Османской империи. Поэтому перемены в социально-экономической и политической сферах в европейских провинциях Османской империи шли медленно и мучительно. Сказанное в полной мере относится к Албании.
«Танзимат, так же как и хатти хумаюн, — сообщал 11 марта 1861 г. из Албании российский консул Золотарев, — не действуют в Скутари. Этот последний акт, опубликованный после его появления, имел между тем только один результат — предоставление турецким властям большей свободы в осуществлении своих желаний». Касаясь деятельности меджлисов, которые формально должны были обеспечить равное с мусульманами участие христиан в делах управления, консул писал: «Христианский элемент представлен в меджлисе двумя католиками и одним православным1, но он существует только для формы. Или из опасения подвергнуться преследованию со стороны властей, или из страха оказаться объектом мщения мусульман, но христиане никогда не осмеливаются поднять голос против произвольных мер. Вся их работа в меджлисе состоит в том, что они ставят свои печати на решения, принятые мусульманами, которые даже не дают себе труда спросить их мнение, — решения, которые, впрочем, им неизвестны, так как они написаны по-турецки и никто из них не знает этого языка. Местные советы различных городов пашалыка, избранные из самых фанатичных людей, с отвращением относятся ко всякого рода нововведениям и делают все возможное, для того чтобы сорвать осуществление благих намерений своего правительства».
Впрочем, в Стамбуле не проявляли большой настойчивости в претворении в жизнь собственных решений, касавшихся предоставления гражданских прав немусульманскому населению. Первостепенное значение здесь придавали другому аспекту реформ — централизации власти и подавлению всякой самостоятельности, которой пользовалось население некоторых областей в дореформенные времена. И эту сторону реформ албанцы ощутили очень скоро. Нуждаясь в средствах для содержания сильно разбухшего административного и военного аппарата, в уплате процентов по займам, полученным от западных держав в годы Крымской войны, Порта усиливала налоговый пресс. Так, население Янинского вилайета, в который входила почти вся Южная Албания, в 60-х годах XIX в. платило ежегодно налоги в размере 22 млн курушей2. В начале 70-х годов сумма эта выросла до 30 млн курушей.
Для того чтобы выколотить из албанского населения побольше денег, османские правители прибегали к увеличению абсолютных ставок налогов. Ашар (десятина), например, вопреки своему названию официально взимался с 1867 г. в размере 15 %. Фактически же размер ашара был еще больше, так как Порта, несмотря на неоднократные обещания, оставила в неприкосновенности откупную сумму, и в ходе продажи и перепродажи ашара с торгов цена его значительно увеличилась. Способом увеличения налогообложения являлась и ликвидация различных привилегий, включая налоговые льготы, которые завоевали для себя албанские горцы в ходе упорной вековой борьбы. Чтобы заставить платить налоги жителей горных районов, Порта не останавливалась перед применением военной силы. Так, после предпринятой в 1860 г. военной экспедиции в горы Дибры прибывшим сюда турецким чиновникам удалось собрать в виде налогов 1,5 млн курушей (до этого ежегодно сбор составлял 50 тыс.). Тяжесть налогового бремени усугубляли злоупотребления и поборы наместников Порты в Албании. На это их толкала сложившаяся в прежние века и оставшаяся без изменений в эпоху танзимата система так называемых пешкешей3, когда получивший высокое место сановник обязан был отблагодарить султана большим денежным подарком. Прибыв в назначенную для управления провинцию, губернатор старался как можно быстрее компенсировать расходы за счет местного населения. Со своей стороны султан и его придворные были заинтересованы в частой смене правителей провинций, чтобы поток этих денежных подношений не иссякал. В результате в Шкодринском вилайете за 40 лет, с 1831 по 1871 г. сменилось 52 вали, и каждое очередное назначение несло новые финансовые тяготы для жителей вилайета. Естественно, что реформы танзимата, не принесшие албанцам ничего, кроме усиления налогового гнета и попрания прав их самоуправлявшихся общин, вызывали недовольство. Российский дипломат М.А. Хитрово, хорошо знавший обстановку в Албании, писал в декабре 1862 г.: «Это глухое неудовольствие, которое с каждым днем обнаруживается в среде албанского народонаселения, составляет весьма серьезную угрозу для Турции».
1 Речь идет о меджлисе, находившемся в Шкодре, при губернаторе провинции.
2 В середине XIX в. 1 руб. серебром равнялся 15 курушам (пиастрам).
3 Пешкеш (тур.) - дар, подношение.
<<Назад Вперёд>>
Просмотров: 5295