Конференция послов в Лондоне занимается устройством Албании. Под редакцией Г.Л. Арша.Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней.

Под редакцией Г.Л. Арша.   Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней



Конференция послов в Лондоне занимается устройством Албании



загрузка...

17 декабря 1912 г. в Лондоне открылась конференция дипломатических представителей Англии, Германии, Австро-Венгрии, Франции, Италии и России. Председательствовал на ней английский министр иностранных дел Э. Грей. В ходе совещаний, продолжавшихся восемь месяцев, послы великих держав стремились урегулировать в собственных интересах политические вопросы, возникшие в результате двух балканских войн. В центре внимания дипломатов находился албанский вопрос.

Хотя ни одна из великих держав не откликнулась на провозглашение во Влёре независимости Албании, все они должны были принять факт появления на Балканах нового государства. Европейские кабинеты сочли своим правом и обязанностью самим заниматься его политической организацией. 17 декабря 1912 г. на первом своем заседании участники Лондонской конференции решили создать «автономную, жизнеспособную» Албанию под «суверенитетом или сюзеренитетом султана». Акт этот узаконивал самостоятельное существование Албании, хотя в отличие от решения конгресса во Влёре признавал за албанцами право лишь на автономию. Державы совершенно игнорировали существование временного правительства Албании и проделанную им уже работу по внутренней организации. Конференция решила поручить Австро-Венгрии и Италии, учитывая их «особые интересы» в Албании, представить свои соображения по организации автономного албанского государства.

В решении конференции послов от 17 декабря 1912 г. в общей форме затрагивался и вопрос о границах Албании: на севере ей надлежало граничить с Черногорией, на юге — с Грецией. К этому времени Сербия под угрозой нападения со стороны Австро-Венгрии и по совету России вынуждена была отказаться от притязаний на албанское Приморье. Этот отказ нашел отражение в том факте, что северным соседом Албании признали не Сербию, а Черногорию. В то же время державы признали за первой право на коммерческий выход к Адриатике через свободный и нейтрализованный албанский порт. Предполагалось подвести к этому порту железную дорогу, которая находилась бы под контролем специальных международных сил.

Точное определение пограничной черты между Албанией и соседним государством стало предметом длительных и острых конфликтов на Лондонской конференции. При этом ни балканские союзники, ни Албания на конференцию послов не были допущены. Однако балканские союзники имели возможность высказать свои пожелания на другой конференции, одновременно заседавшей в Лондоне и посвященной выработке условий мирного договора между Балканским союзом и Турцией. Кроме того, балканские союзники имели дипломатические миссии во многих столицах Европы. Временное правительство Албании было изолировано от остального мира: греческая блокада побережья юга страны продолжалась. Тем не менее правительству И. Кемали удалось направить в Лондон своих представителей, а именно находившихся за границей албанских патриотов Р. Дино, М. Коницу и Ф. Ногу, поручив им отстаивать перед послами держав албанские интересы. К этому времени уже стали известны официальные позиции балканских союзников относительно территориальной перестройки на Балканском полуострове в результате их победы над Турцией.

Наряду со справедливыми требованиями, основанными на этническом принципе, балканские монархии решили использовать одержанную ими военную победу для осуществления своих притязаний на чужие территории. Их экспансионистские замыслы были направлены, в частности, на земли с албанским или смешанным населением. Так, Черногория, помимо Шкодры и ее окрестностей, требовала отнести границу с Албанией до реки Мат или по крайней мере до реки Дрин, что лишило бы Албанию большого куска ее побережья; Сербия претендовала на Косово и плато Дукагин. Греция настаивала, чтобы ее граница с Албанией шла от западного побережья Охридского озера до Влёрского залива, что привело бы к аннексии большей части Южной Албании.

Осуществление в полном объеме территориальных претензий Черногории, Сербии и Греции к Албании лишило бы ее важных экономических и культурных центров на севере и на юге страны, оставив от нее небольшой обрубок в центре ее нынешней территории. В свою очередь, албанская делегация представила 2 января 1913 г. председателю конференции Э. Грею меморандум, в котором решительно отвергались попытки балканских союзников отнести албанцев в лагерь побежденных в балканской войне и на этом основании присвоить себе право делить их территорию. «Албанская нация, — говорилось в меморандуме, — убеждена, что балканские союзники будут иметь в виду, что совместная акция, которую они предприняли, в определенной мере является продолжением недавних албанских восстаний и что их недавние успехи могут по справедливости рассматриваться как плоды освободительного дела, в котором албанцы, как теперь, так и в прошлом, доблестно проявили себя своими непрерывными восстаниями и упорным ирредентизмом»1.

В этом же меморандуме албанские делегаты изложили и соображения относительно территориального состава своего государства. Наряду с территориями с албанским населением влёрское правительство претендовало и на обширные части Эпира и Македонии, включая города Охрид, Битолу, Касторию, Янину. Хотя требования эти явно были сделаны «с запросом» и имели целью создать почву для торга и компромиссов, они отражали стремления албанских феодальных кругов захватить соседние земли. Однако в тех условиях эти вожделения были вне рамок реальной политики: первостепенной задачей албанского временного правительства, всех албанских патриотов являлось сохранение территориальной целостности страны. Чтобы обеспечить поддержку правительств и общественного мнения Европы осуществлению этой жизненно важной национальной задачи, глава временного правительства И. Кемали весной 1913 г. посетил Париж, Вену, Рим и Лондон.

Между тем конференция послов в Лондоне продолжала обсуждать территориальные вопросы, относившиеся к Албании. Здесь обнаружилось глубокое расхождение во мнениях между представителями противостоящих друг другу военно-политических группировок. Сторонниками более широких границ для Албании выступили державы Тройственного союза, более узких — Тройственного согласия. Наиболее активно соответствующие позиции на конференции отстаивали, с одной стороны, Австро-Венгрия, с другой — Россия. Но было бы неправильно на этом основании оценивать позицию указанных держав как «проалбанскую» или «антиалбанскую»: они руководствовались исключительно собственными империалистическими интересами.

Австрийские дипломаты, отстаивая принадлежность к албанскому государству тех или иных территорий с албанских населением, нередко ссылались на «этнический принцип». В действительности правящие круги Вены, видя в Албании свой будущий экономический и политический плацдарм на Балканах, стремились сделать его как можно более обширным. Одновременно они хотели ограничить территориальный рост Сербии, которая рассматривалась Францем-Иосифом и его окружением как потенциальная угроза их многонациональной империи, значительную часть жителей которой составляли славяне. Италия поддерживала Австро-Венгрию в вопросе о границах Албании, так как тоже рассматривала эту страну как сферу влияния, разумеется своего.

Россия, выступая за территориальное расширение Сербии и Черногории за счет албанских территорий, желала усилить своих традиционных балканских союзников в преддверии мировой войны. Поддерживая территориальные претензии славянских государств, царское правительство считалось и с панславистскими настроениями, распространенными в буржуазно-помещичьих кругах и находившими широкое отражение в печати. Но со страниц русских газет звучали тогда и иные голоса. Упоминавшийся русский журналист В. Викторов оспаривал появившиеся в западноевропейской прессе утверждения о «нежизнеспособности» албанского государства. Перспективу успешного развития независимой Албании он связывал с проведением в стране кардинальных общественных преобразований. В корреспонденции из Албании, опубликованной 29 ноября (12 декабря) 1913 г. в газете «Речь», русский журналист писал: «Если коренная реформа социально-экономического строя Албании вырвет из рук беев их исключительные полномочия, если албанское крестьянство познакомится с прелестями работы не на беев, а на самих себя, если коренная извне пришедшая революция модернизирует устои этой страны, то все те положительные качества, которые я видел у албанцев, быстро приведут их к полному национальному самоопределению и обеспечат за ними в будущем самостоятельное национальное существование».

В первые месяцы 1913 г. главной темой обсуждения конференции в Лондоне была северная и северо-восточная граница Албании. В центре споров находилась судьба Шкодры: австрийский посол М. Менсдорф настаивал на сохранении города в составе Албании, российский посол А.К. Бенкендорф требовал передать его Черногории. Завязался жесточайший торг, который один из дипломатов сравнивал с «покупкой ковра на стамбульском базаре». По всем правилам торга стороны неоднократно заявляли о своем стремлении покинуть конференцию, если не будут удовлетворены их требования. В то же время партнеры по военно-политическим блокам конфликтующих сторон — Англия, Франция и Германия — не были склонны сделать албанский вопрос casus belli и призывали своих союзников к взаимным уступкам. И компромисс был достигнут за счет Албании.

22 марта 1913 г. конференция приняла следующее решение: Шкодра остается в пределах Албании, однако в виде компенсации России за эту и другие «территориальные уступки» Австро-Венгрия пошла на значительное приращение территорий Черногории и Сербии. Черногория получила районы Плав и Гусине, которых она добивалась еще со времен Восточного кризиса 70 годов XIX в. Сербии венское правительство согласилось «уступить» Косово и плато Дукагин с городами Дьякова (Джяковица), Пейя (Печ) и Призрен. Таким образом, обширная область с преобладающим албанским населением, принявшим активное участие в борьбе за национальное освобождение, отторгалась от Албании.

Так как черногорский король Николай, вопреки решению держав, продолжал осаду Шкодры и даже смог с помощью Эсад-паши овладеть крепостью, то европейские кабинеты решили прибегнуть к силе. Международная эскадра, в которую вошли военные корабли держав — участниц Лондонской конференции (кроме России), начала блокаду черногорского и североалбанского побережий. Черногорский монарх вынужден был подчиниться воле держав. 14 мая 1913 г. его войска оставили Шкодру, куда вступил военный отряд из международной эскадры. Управление городом перешло к международной военной комиссии, которую возглавил командующий объединенной эскадрой английский адмирал С. Бёрней. Хотя вся эта операция проводилась с видимой целью возвращения Шкодры Албании, военные представители держав не разрешили поднять над городом албанский национальный флаг. Начавшаяся иностранная оккупация крупнейшего тогда города Албании — различные оккупанты сменяли друг друга — продолжалась около семи лет.

Вопрос о южной границе Албании также вызвал острый конфликт на Лондонской конференции. Правящие круги Греции добивались аннексии значительной части Южной Албании (по официальной греческой терминологии — «Северный Эпир»). Греческие политики основывались при этом на наличии в Южной Албании греческого населения и на действительно большом влиянии греческой культуры на православных албанцев. Афинские правящие круги имели серьезную опору и в лице греческой Константинопольской патриархии, под духовной юрисдикцией которой находились православные христиане Южной Албании.

Греческие притязания получили поддержку не только стран Антанты, но и Германии. Но они встретили решительное противодействие Италии, военные круги которой требовали любой ценой помешать установлению греческого контроля над проливом Корфу. В Южной Италии готовился для десантных операций 20-тысячный корпус, военный психоз раздувала итальянская пресса. В конце концов конференция в принципе приняла предложенный Римом и поддержанный Веной вариант греко-албанской границы, предусматривавший сохранение в основном в пределах Албании ее южных районов. Однако принадлежность Гирокастры должна была определить одна из двух назначенных конференций международных разграничительных комиссий. Таким образом, борьба по вопросу о границах переносилась из дипломатических салонов Лондона в горы Албании.

Результатом работ комиссии по южной границе Албании стал Флорентийский протокол от 17 декабря 1913 г. Согласно протоколу, албано-греческая граница шла на юг от озера Преспа, оставляя в пределах Албании Корчу и Гирокастру, и выходила к морю в районе мыса Стилос, напротив Корфу. Вне границ албанского государства осталась большая часть прибрежной области Чамерия, населенной албанцами; в то же время в составе его, в округе Гирокастра, оказалось греческое меньшинство. Работа же комиссии, занимавшейся демаркацией северной и северо-восточной границы Албании, не была завершена до начала мировой войны.

Решения Лондонской конференции о границах Албании нанесли большой ущерб ее национальному развитию. Творцы этих решений откровенно признавались, что при определении границ Албании они руководствовались не национальным принципом, а стремлением избежать в тот период открытого конфликта между противостоящими друг другу в Европе военно-политическими группировками. Английский министр иностранных дел Э. Грей, выступая 12 августа 1913 г. в палате общин, заявил: «Я не сомневаюсь, что, когда положение о границах Албании будет оглашено полностью, оно вызовет немало нареканий со стороны лиц, хорошо знакомых с местными албанскими условиями и рассматривающих этот вопрос исключительно с точки зрения этих местных условий, но следует помнить, что при выработке этого соглашения важнее всего было сохранить согласие между самими великими державами». Но согласие, достигнутое на конференции держав в Лондоне за счет албанских интересов, было непродолжительным; через год ее участники вцепились друг в друга в смертельной схватке. Однако решения конференции относительно территориальных рамок албанского государства остались в силе и стали источником одного из острых конфликтных вопросов на Балканах.

К концу работы Лондонской конференции послов Австро-Венгрия и Италия выполнили ее поручение: представили план внутреннего устройства албанского государства. К этому времени — 30 мая 1913 г. — между балканскими союзниками и Турцией был подписан мирный договор, по которому та отказывалась от всех своих прав на Албанию в пользу великих держав. Изменение государственно-правового статуса Албании нашло отражение и в решении совещания послов от 29 июля 1913 г. о внутреннем устройстве Албании, в основе которого лежал австро-итальянский проект. Согласно этому решению, Албания объявлялась суверенным и нейтральным княжеством. Нейтралитет его гарантировали великие державы.

Всякая зависимость Албании от Турции прекращалась, но одновременно эта страна ставилась под контроль великих держав — участников Лондонской конференции. Контроль держав над финансами и гражданской администрацией Албании осуществлялся посредством международной комиссии из шести их представителей и одного албанца. Срок полномочий комиссии определялся в 10 лет и при необходимости мог быть продлен еще на такое же время. Во главе Албании ставился князь, которого в течение шести месяцев должны были избрать великие державы. Обеспечение спокойствия и общественного порядка в стране возлагалось на жандармерию, организацию и командование которой предполагалось поручить иностранным офицерам. Таким образом, акт от 29 июля 1913 г., формально содержавший международное признание независимости Албании, фактически ставил ее под протекторат великих держав.



1 Ирредентизм (ит.) - движение в Италии в конце XIX-начале ХХ в. за присоединение населенных итальянцами земель, не вошедших в состав Италии при ее воссоединении. В данном контексте вообще борьба за национальное освобождение и объединение.
<<Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 5419


© 2010-2013 Древние кочевые и некочевые народы