загрузка...

После смерти Таспара тюрки избрали Великим каганом его сына Амрака, поскольку сын Мухана Далобянь был рожден матерью не столь знатного происхождения. Это привело к соперничеству, впрочем дружескому, между Амраком и Шету, сыном Кара Иссык-хана, — один из них должен был уступить. Наконец, Шету стал Шаболо-каганом, а Амрак обосновался на реке Тола в качестве «кагана номер два». Обиженный Далобянь отправился в земли, которые во времена хунну принадлежали народу усунь, кочевникам Кульджи. На западе лежало озеро Балхаш; на юге его владения включали Кашгар, а на севере достигали пустыни за Алтаем. Его южное ханство находилось в семи днях пути на северо-запад от Харашара, который располагался где-то близ Кульджи, а северное ханство было в восьми днях пути на север, возможно, близ более позднего Эмила, основанного Гурханом около 1120 года. Под властью Далобяня были канкали, а также Куча и другие сартские государства, карлуки, турруки (т. е., по-видимому, туркоманы, не путать с тюргешами), пустынные тюрки, жившие к северо-западу от Хамила, сам Хамил и, возможно, Ташкурган к востоку от Ташкента. «Во всех этих государствах уклад жизни походил на тюркский, была лишь незначительная разница в языках». По тюркскому обычаю все ябгу, тегины и шады были родственниками кагана. Другие титулы, все — наследственные, были в точности такими же, как у восточных тюрков.
Далобянь был взят в плен ябгу Чулохоу, братом Шаболо, отцом Дуляня Первого, также известным как ябгу-хан. (Именно он принимал китайского путешественника Хуань Чжуана в резиденции под названием Тысяча Источниковблиз Мерке, к западу от Иссык-Куля.) Затем власть перешла к сыну некоего тегина по имени Янсо, внуку Бумына,этот сын носил титул Нили-хан. Нили взял в жены китаянку, родившую ему сына, которого назвали Дамань. В свое время Дамань наследовал отцу под именем Нигю Чуло-хан Дамань, здесь важно не путать его с тезкой — восточныммонархом. Его овдовевшая мать, по древнему обычаю хунну, вышла замуж за своего деверя, Басы-тегина, и счастливая пара устроила себе резиденцию в китайской столице. Это случилось приблизительно в 600 году. Чуло-хан обычно жил в своих кульджанских владениях, но под его властью находился и ряд подчиненных каганов. Один из таких каганов жил к северу от Ташкента, и его обязанностью было держать в подчинении различные племена ху. Другой каган обосновался к северу от Кучи. В то время, когда император Суй уговорил канкали заключить союз с целью нападения на тугухуней, он предложил встречу и Чуло. Но приближенные Чуло сочли, что это слишком рискованно. Тогда император решил рассорить западных тюрков, чтобы не позволить им стать слишком могущественными и независимыми. Следует помнить, после раскола Далобянь нашел приют у Тарду, дяди Шаболо, а Тарду — в то время простой наместник правителя — объявил себя Боке-каганом. Теперь наследование перешло через сына Тарду к его внуку Шегую, а Шегуй направил к китайскому императору послов, прося дать ему в супруги принцессу. Император пообещал Шегую выполнить его просьбу, если тот устроит Чуло взбучку, что Шегуй и поспешил сделать. Застигнутый врасплох Чуло бежал на восток, в Караходжо, — это государство еще не было покорено китайцами, включившими его в свою империю лишь в 640 году. Тогда император послал к Чуло его мать, та должна была уговорить сына прибыть к китайскому двору. Ее переговоры увенчались успехом, и впоследствии Чуло служил в Корее под началом генерала Жумэня, который, как уже упоминалось, потерял там 300 000 человек. В конце концов Чуло пал от руки убийцы, подосланного северным ханом Шибиром (братом другого Чуло).
Когда западный Чуло явился к императору, к китайскому двору прибыл и тегин по имени Данё вместе с Хассан-каганом. (В своей превосходной книге («Turcs Occidentaux», 1903) Э. Шаванн предпринимает попытку прояснить загадку этих тюркских имен, разнящихся в каждой династической истории: ему удалось установить, что Нигю Чуло-хан Дамань и Хассан — это одно и то же лицо.) Данё хорошо зарекомендовал себя, служа императору Суй в Корее, и впоследствии содействовал возвышению династии Тан. Он скончался в 638 году, окруженный почестями. Хассан был взят под стражу слабоумным Янди, после чего западные тюрки присвоили титул кагана его дяде Шегую. Он был первым западным тюрком, создавшим великую империю. На востоке она граничила с Алтайским хребтом, а на западе — с Каспийским морем. Все народы, живущие к западу от известного прохода в Великой стене, признали его сюзеренитет. Шегуй вел спор за власть с восточными тюрками (или северными, как их называли китайцы) и устроил себе резиденцию «к северу от Кучи» (т. е. в Кульдже или близ нее). Однако Шегуй правил недолго, его наследником стал брат, известный как верховный Ябгу, который, как уже говорилось, должен был жить к северу от Ташкента и держать различные туркоманские племена в подчинении. Новый каган был известен под своим прежним именем, а именно Тон-шэху, или Тун-Ябгухан, не следует путать его с Ябгу Чулохоу (братом Шаболо и отцом Дуляня), который в конце концов захватил в плен Або-хана. Первый был талантливым полководцем и не только человеком исключительной храбрости, но и чрезвычайно неглупым. Он присоединил к своим владениям территории канкали на севере, оттеснил персов на запад и захватил все древние эфталитские доминионы вплоть до реки Кофен, или Кабул, которые в III веке н. э. принадлежали юэчжам. После того как Китай окончательно сломил власть тюрков, Персия стала одной из 16 провинций на западе. Здесь мы в очередной раз встречаем подтверждение того, что юэчжи — это авары, а не жуаньжуань, все упоминания о которых исчезли за столетие до этого. Из европейских источников известно, что Хосрой Второй из Персии при помощи аваров пытался сохранить пошатнувшуюся империю Сасанидов, а греко-римский император Гераклий заигрывал с могущественным ханом хазаров (здесь, видимо, имеются в виду хазары Каспия, а не великий Ябгу или один из подчиненных каганов, чьи уйгурские племена китайцы называли «гэса»), стремясь нанести Персии как можно больший урон. В 589 году тюрки захватили Балх и Герат, а в 599 году «оказали помощь своим вассалам, кушанцам и эфталитам, в борьбе с армянами и персами». Последний из Сасанидов нашел приют в Китае, а в 684 году его сын Фируз был отправлен назад с титулом царя. Теперь тюркам угрожали арабы.

Каган, как нам говорит китайская история, управлял западом из своей резиденции на территории древнего народа усунь (которых мы всегда называли «кочевниками Кульджи»), однако он перенес эту резиденцию на 480 километров к северу от Ташкента, в район реки Тарас. Все цари Туркестана были его вассалами («герефа») и контролировались «тудуном» (это слово появляется в тюркских надписях), или наместником, в чьи обязанности входил сбор дани. «Западные татары» никогда прежде не переживали такого расцвета. При вступлении на престол династии Тан каган направил императору дань в виде страусовых яиц из Месопотамии (точно также за 800 лет до этого поступили парфянские кочевники, владевшие этой территорией). Император побудил кагана выступить против Кат Иль-хана, и Ябгу пообещал, что его армия будет готова к выступлению зимой 622 года. Это так встревожило Кат Иль-хана, что он поспешил заверить кагана в своих мирных намерениях и желании сохранять нейтралитет. Ябгу обратился к императору, прося дать ему в жены принцессу, и император счел, что лучше всего будет пообещать кагану принцессу, чтобы припугнуть Кат Иль-хана, а сдерживать обещание или нет — покажут обстоятельства. К кагану направили высокопоставленного сановника, чтобы придать вес посланию императора. Однако брак так никогда и не был заключен, поскольку война с Кат Иль-ханом на некоторое время прервала всяческие сношения между Ябгу и Китаем. Впрочем, в 626 году, после вступления на престол Тайцзуна, каган направил к императору посла, сопровождаемого военачальником в ранге верховного джигина, с щедрыми дарами — табуном в 5000 лошадей и поясом из 10 000 золотых гвоздиков. Каган опасался, чтобы Кат Иль-хан не прослышал о его матримониальных планах и снова не оборвал его связь с Китаем. Как водится, обладавший безмерной властью верховный Ябгу-хан становился тираном. Карлуки подняли восстание, и в конце концов верховный каган был убит своим дядей Багатуром. Однако западные тюрки не хотели видеть его на престоле. Оставался один выход — передать власть сыну Ябгу, ранее бежавшему в Самарканд. Он принял титул «Ирбис Ышбара Четвертый Ябгу-хан». Вспыхнула гражданская война, восстали канкали и туркестанские государства, Четвертый Ябгу потерпел сокрушительное поражение от сеяньто и канкали. Будучи человеком жестоким и упрямым, он вскоре до такой степени накалил обстановку, что вынужден был снова искать убежища в Самарканде. Власть перешла к одному из его соперников, прежде бежавшему в Харашар. Он известен как Великодушный каган, а китайский император (которому покоренные тюрки присвоили титул Небесного Хана) даровал ему тюркский титул Кутлуга, или Счастливого кагана. Через год после описываемых событий каган умер, престол перешел к его брату, в правление которого западные тюрки подверглись реорганизации — теперь они были разделены на десять племен, или «десять стрел», поскольку вождю каждого племени была вручена стрела власти. Пять племен находились к западу от Суяба, пять — к востоку, во главе племен стояли джигины или чуры. В результате вспыхнувшей вскоре гражданской войны государство было разделено на западную и восточную империи. Некий каган, который первоначально был наместником над киргизами, эфталитами и каспийскими племенами, захватил дорогу к западу от реки Или. Резиденция его располагалась к западу от нынешних Александрийских гор. Под властью кагана находились как уже упомянутые племена, так и «пегие лошади» — крупное кочевое племя, граничившее с киргизами, но говорившее на совершенно отличном от киргизского языке. Питалось это племя, главным образом, кумысом и сыром, а своим названием племя обязано тому, что их лошади были в большинстве своем пегими. Тюрки называли пегих лошадей «гора», поэтому и племя иногда именовалось гора. Кочевники жили в более холодном климате, чем киргизы, почти не пользовались железом, а на севере граничили с племенем, охотившимся налосей. Весьма вероятно, что это племя очень походило на басмилов, которые охотились на лосей при помощи снегоступов, сделанных из дерева, обтянутого лошадиными шкурами. В борьбе между уйгурами и басмилами, которая последовала за падением Меркрина (Бильге-хана), один из басмилских вождей, из тюрков или Ашина, правил на протяжении короткого времени под именем Гора, или «Конь», каган. Власть второго из двух западных монархов, жившего к северу от Сырдарьи (в месте, которое в 520 году посетил китайский путешественник Сун Юнь, а столетием позже Хуань Чжуан), распространялась на Кучу, Тарим, Шерчен (Черчену Марко Поло), Харашар, Ташкент, тохаров и группу самаркандских государств. В 640 году преемником этого кагана стал его брат, Ирбис Ышбара Ябгу-хан, также для краткости именуемый Ябгу. Император приветствовал его восхождение на престол, в 641 году прислал ему барабан и штандарт и склонял нового кагана и его соперника Туруга, жившего на северо-западе, к миру. Однако Туруг был настроен воинственно, он атаковал своего южного соперника, убил его и захватил его владения. В 644 году, после завоевания Харашара, китайский наместник перенес свою резиденцию из Баркула в Суяб, где тридцать пять лет спустя за несколько месяцев был возведен обнесенный стеной, хорошо укрепленный город: до этого китайцы имели неоднократные столкновения с Туругом. Народ Туруга, уставший от своего правителя, направил к императору послов, прося назначить нового кагана. Император незамедлительно поставил на этот пост кузена Верховного Ябгу, сына Багатура. Новый каган взял себе титул Ирбис Шегуй-хан и изгнал Туруга, нашедшего приют в Тохаристане. Он отправил императору всех китайцев, которых его предшественник заключил под стражу, и в обмен нажену, или, скорее, на ее приданое, согласился уступить Китаю Кучу, Хотан, Кашгар, Каргарик и небольшое памирское государство — или контроль за перевалом Белур-Таг.

После смерти императора Тайцзуна в 649 году Ябгу из семьи Ашина, по имени Хэлу (потомок Мухана в пятом поколении (т. е. племянник Истеми), владевший долинами Имила и Тараса (Черного Иртыша), решивший обезопасить себя от нападений Ирбис Шегуй-хана и обратившийся за защитой к китайскому наместнику в Урумчи), повернулся спиной к своим благодетелям, захватил прежние владения Туруга и основал свое государство далеко к западу от Тысячи Источников. Новый правитель стал именовать себя Шаболо (Ышбара-Ябгу-хан). Под его властью находились племена «десять стрел», пять из которых назывались нуширвар (или очень похоже) и считались самыми западными из западных тюрков. Они жили к востоку от реки Яксарт. Помимо ведения войны со всеми племенами запада, Шаболо-хан совершал набеги на Урумчи, в результате чего против него выступило (и весьма успешно) 50-тысячное уйгурское войско под командованием китайского военачальника. В 657 году другая армия, сопровождаемая двумя представителями семьи Ашина, нанесла Хэлу серию сокрушительных поражений. Первое — у реки Или, через которую ему пришлось спешно переправляться, второе — на реке Сырдарья, после захвата владений Хэлу. Люди и лошади Хэлу были измотаны, он нашел приют в одном из небольших городов ташкентского государства — Шотуркате, правитель которого, пообещав взять Хэлу под свою защиту, выдал его Китаю. Хэлу был отправлен в столицу, где его чуть было не принесли в жертву на могиле основателя династии, но потом помиловали. Все владения западных тюрков вплоть до границ с Персией были поделены на кланы под контролем двух тюрко-китайских губернаторов, подчинявшихся китайскому наместнику в Куче. Никогда прежде (да и после) власть Китая не распространялась так далеко на запад. Хэлу умер в 659 году и был похоронен рядом с Кат Иль-ханом, а рассказ о его деяниях высечен на камне.
Из двух «губернаторских» постов, резиденции которых находились близ Суяба и Кучи, один был дарован члену семьи Ашина по имени Мише — прежде он был западным каганом, а затем служил в китайской армии, а другой — правителю Имила, Бучженю, тоже из семьи Ашина, присоединившемуся к Туругу. Другими словами, восточная и западная части Западной Тюркской империи продолжали находиться под тюркско-китайским управлением. Правители (принадлежавшие к Ашина) имели право назначать многих, если не всех, подчиненных губернаторов, военачальников и других чиновников. Оба правителя помогли Китаю избавиться от Хэлу. Бучжень стремился подчинить себе и владения Мише. Поэтому, когда Китай попросил Бучженя помочь наказать мятежных жителей Кучи, Бучжень воспользовался возможностью и возбудил в китайском военачальнике сомнения в верности Мише. Доверчивый генерал, опасаясь попасть в ловушку, решил опередить предателя. Под предлогом раздачи императорских наград он пригласил к себе Мише и его генералов и всех обезглавил. Подобная несправедливость вызвала гнев у племен запада. В 684 году, в начале своего правления, императрица У решила, что было бы ошибкой оставить «десять стрел» без авторитетного правителя, и назначила сына Мише, Юанькина, вождем пяти туругских племен, а Хушэло, сына к тому времени уже умершего Бучженя, вождем пяти племен нуширвар. В 692 году первый был ложно обвинен коррумпированным чиновником. Сам каган был приговорен к смерти, а его сын сослан на отдаленный остров Хайнань. Чиновник же был убит в 697 году, он пал от руки тех, кому причинил зло, — такие случаи в китайской истории редкость. В 703 году оправданный сын кагана был возвращен из ссылки, но северный тюрк Мочур узурпировал его власть, и сын кагана, не осмелившись вернуться в свои владения, приехал в столицу, где впоследствии и умер. Тем временем Бучжень и Согэ, сын Учжилэ, по очереди продолжали править «пятью стрелами» (нуширвар) до тех пор, пока непрекращающиеся атаки Мочура настолько ослабили все «десять стрел», что их жалкие остатки — всего около 70 000 человек — поспешили укрыться на китайской территории. Так подошло к концу правление дома Ашина на западе. Его правители добились определенного успеха, но не продержались у власти так же долго, как северная династия. На двадцать лет, с 670 по 692 год, Харашар, Кашгар, Хотан и Куча попали под власть тибетцев. Затем в Куче было восстановлено проконсульство Энши.
<<Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 6866