Введение. Цель книги: применение материалистического понимания истории
|
загрузка...
|
Книга эта начинает с Кимвров и Тевтонов (100 лет до Р. Хр.) и доходит до исчезновения Гогенштауфенов, приблизительно около 1270 г., и тем не менее она претендует быть вполне актуальной книгой; ибо главная ее цель, это содействовать пониманию современности. Действительно, при незнакомстве с событиями и вещами, о которых говорит эта книга, совершенно невозможно понимание современности.
Толчок к исследованиям, поведшим к этой книге, дала непосредственная потребность, ощущаемая каждым, кто изучает современный научный социализм. Кто хочет понять, что такое социализм и чего он хочет, должен прежде всего уяснить себе понятие и сущность капитализма. И потому в ходе своих размышлений и чтения он неизбежно приходит к вопросу: Что такое капитал? На этот вопрос, беря капитал сам по себе, вне связи с действительностью, можно ответить и не зная прошлого: Капитал представляет собою известную сумму имущества (ценность), которая затрачивается для производства большей ценности. Но для изучающего нужно не такое абстрактное определение понятия, он хочет познать и понять капитализм в его практической деятельности. И тут он очень скоро натолкнется на другой вопрос — на вопрос о том, как же возникли капитал и капитализм. Тут мы вступаем в область истории, но, к сожалению, здесь учащийся социалист имеет в своем распоряжении слишком мало пособий. Экономическая история прошлого, правда, отнюдь не так мало исследована, как полагает большинство. Можно сказать, что по крайней мере за последние 50 — 60 лет в этой области произведена весьма основательная работа. Но ее результаты погребены в толстых и многотомных сочинениях исторических исследователей. Там они остаются бесполезными для стремящегося к знанию социалиста. Он не имеет времени и в большинстве случаев также и внешней возможности изучить тысячи страниц, которые сверх того написаны ученым языком современного исследователя источников, кишат латинскими и греческими цитатами, освещают со всех сторон в споре с другими учеными отдельные специальные вопросы, ссылаясь на разнообразнейших авторов. Кто хочет прочесть все это и умственно переработать, должен затратить на это много лет, упустив из виду между тем свою первоначальную цель — изучение социализма и современности.
Таким образом, здесь необходима предварительная работа, некое посредничество, и эту задачу хочет выполнить предлагаемая книга: выбрать из сочинений исследователей источников все то, что дает представление о том, как в действительности возникли в прошлом капитал и капитализм, так, чтобы нам не приходилось довольствоваться одними предположениями или, что еще хуже (но, к сожалению, часто бывает) произвольными построениями на этот счет.
Но тут сейчас же выдвигается новое затруднение: с чего начинать? Для понимания современного значения и роли капитализма, нам необходимо знакомство с его прошлым, за 300 — 400 лет назад до тех пор, когда капитал впервые вторгся непосредственно в производство. Но если мы хотим понять это время, выдвинется вопрос об историческом происхождении самого капитала, и нам придется ознакомиться с последними столетиями Средневековья. Но как сможем мы уразуметь его хозяйственную структуру, если мы не знаем, из каких условий в еще более раннюю эпоху выросла в свою очередь она сама! Так мы заходим все дальше и дальше: как ни далеко забираемся мы вглубь прошлого, нам всегда оказывается необходимым ознакомление с предыдущей эпохой. И если не хотеть затеряться в самой седой старине и таким образом взять на себя работу, которая никогда не будет закончена и потому не может никогда привести к поставленной цели, то надо начать с какого-нибудь определенного пункта. Но какой момент ни выбрать, этот выбор всегда будет страдать некоторой произвольностью.
Для того, чтобы не потеряться в безбрежности, начальным пунктом здесь избрано "германское первобытное время", которое приблизительно совпадает с началом христианского летоисчисления. Это именно то время, из которого мы располагаем первыми историческими сведениями о народах, из которых впоследствии — не без многократного смешения с другими племенами и расами — возник германский народ. Но внимательный читатель скоро заметит, что и это начало избрано не без некоторого произвола. Как можно понять экономический быт и развитие древних германцев, не зная условий того времени и предыдущего периода в Галлии, в Италии, в Испании, в Африке, на которые они воздействовали и которые, в свою очередь, влияли на них? Мало того, произвольно даже, после распадения Франкского государства на его составные части — Францию, Германию и Италию, — выделение Германии и самостоятельное изучение ее. Ибо разделение носило лишь политический характер. После чего совсем не прекратились экономические взаимоотношения и взаимодействие. Но станет понятным, что такое ограничение было необходимо, поскольку уже предлагаемое здесь освещение германской истории потребовало около 15 лет предварительной работы.
С другой стороны, выбор исходного пункта, равно как и ограничение специально германской историей, имеет свое внутреннее оправдание по самому существу дела. Как бы то ни было, это не совсем произвольно установленное, но данное самим ходом истории действительное начало. Мы заходим так далеко назад, насколько можем наблюдать в истории этот определенный народ, германцев, и имеем при этом то преимущество — как ни странно это звучит, это действительно преимущество, — что мы для первых столетий имеем лишь скудные сведения о них! Правда, наше суждение благодаря этому теряет в своей точности и полноте, но зато существует по крайней мере возможность собрать и сопоставить имеющийся материал, так что может идти речь о действительном начале. Мы увидим, как от столетия к столетию одно лишь возрастающее обилие материала увеличивает трудность задачи сопоставить все, что нам известно о хозяйственных условиях определенного периода, и таким образом установить действительные, первоначальные условия.
Но настоящая книга хочет дать еще нечто другое — она должна явиться опытом применения материалистического понимания истории. В наших исторических изысканиях мы преследуем вполне определенные цели.
Когда речь идет об истории, большинство из нас понимает под нею — в соответствии с тем, что мы почерпнули в школе и потом в жизни из книг и газет, — события, происходившие в прошлом народов, как, например, войны и законодательство. Таков и первоначальный смысл слова "история", а именно происшествия, то-есть то, что происходило в прошлом.
Но мыслящего человека, п в особенности мыслящего социалиста, не может удовлетворить простой рассказ о событиях. Он хочет не столько удовлетворить праздное любопытство, сколько учиться из истории. А для этого необходимо уразуметь связь событий: Почему история протекала так, а не иначе? И тут не трудно видеть, что отдельные события — например, крупное сражение, война, союзный договор и прочее — никогда не происходили чисто случайно, а всегда возникали из общего положения вещей в данное время, из того, что обыкновенно называют "политическим положением". Но это общее политическое положение, с своей стороны, обусловливается своими вполне определенными причинами. Взаимные отношения различных народов между собою и внутри какого-нибудь народа между его различными частями создают политическое положение данного момента, на почве которого возникают те или другие события. Каковы же эти взаимные отношения — внутри страны — различных частей народа, а во вне — народов между собою, дружественны или враждебны, это зависит от их социальных условий или, вернее, можно сказать, это и составляет их социальные условия.
Поясним это примером. Если в Средние века вспыхивала борьба между жителями одного города, или между городами и князьями, между князьями и императорами, и т. д., то это было следствием существующих между ними враждебных отношений. Но чем обусловливались эти враждебные отношения? Тем, что социальное положение одних толкало их на требования, которые представлялись другим угрозой. Красноречивым примером этого служит возникновение городов, и городской буржуазии, как совершенно нового класса, который вклинился между уже существовавшими классами и уже одним только своим существованием создавал переворот во всех существующих условиях, угрозу всем приобретенным правам. Так возникла борьба между ними1. Итак, мы видим: борьба, события вырастают на почве, создаваемой социальными условиями. Социальные преобразования вызывают исторические события.
Но если мы теперь спросим, чем, в свою очередь, вызывается социальное преобразование, почему, например, возникли в раннем Средневековьи города и буржуазия, то мы придем к экономической основе. Экономические потребности принуждают людей к определенным действиям, которые изменяют экономическое-положение. Изменение экономического положения влияет на социальные условия: меняются взаимоотношения между собою классов или народов. Изменение социальных условий порождает политические события.
Такова существенная часть учения о материалистическом понимании истории2, и отсюда вытекает цель и задача настоящей книги. Ибо, само собою разумеется, правильность исторического материализма может быть доказана только его применением в самой истории. В соответствии с этим мы хотим на следующих страницах выяснить: во-первых, каково было экономическое положение германского народа в различные .эпохи его истории и как оно изменялось с течением времени; во-вторых, каким изменениям подверглись одновременно с этим его социальные условия, разделение его на классы и сословия; в третьих, влияло ли это и как влияло на его политические судьбы, причем, впрочем, мы будем иметь в виду не войны, не коронование императоров и т. п., о чем можно прочесть в любом ходячем учебнике истории, а специально конституции и конституционную борьбу.
1О ней подробно будет говориться дальше в этой книге, однако, отчасти только во второй половине.
Экономическое развитие, социальное развитие и конституционное развитие — таково должно быть главное содержание этой книги.
2См. "Исторический материализм" Юлиана Борхардта. 1919.
Вперёд>>
Просмотров: 6601