Полет Аристея. Г. М. Бонгард-Левин, Э. А. Грантовский.От Скифии до Индии.

Г. М. Бонгард-Левин, Э. А. Грантовский.   От Скифии до Индии



Полет Аристея



загрузка...

К сожалению, до нас не дошел собственно скифский эпос, и наши знания о скифской духовной культуре основываются преимущественно на разрозненных сведениях античных авторов. Но даже в этих «чужеземных» описаниях встречается исключительно любопытный эпизод о «полете» в страну за великими северными горами грека Аристея, автора эпической поэмы «Аримаспейа». Современные ученые располагают лишь отдельными фрагментами этого сочинения. Но оно широко использовалось различными античными писателями начиная с VI-V вв. до н.э., что позволяет представить в общих чертах содержание аристеевой поэмы. В ней рассказывалось о путешествии ее автора по областям скифского мира вплоть до страны исседонов и об его обратном пути. Поэма содержала описания обычаев различных народов, их облика и быта, отдельные мотивы эпических преданий скифов и их соседей, повествования о различных фантастических существах, якобы обитавших за страной исседонов, далеко на Севере.

Традиция сохранила вполне реальные сведения об Аристее. Он родился и жил в Проконнесе, на острове в Мраморном море, был сыном одного из знатных граждан этой греческой колонии. Аристей являлся верным почитателем Аполлона, посвященным в таинства его культа. Аполлон (Феб) — бог мудрости и небесного света был очень популярен в самой Греции и в греческих колониях от Южной Италии до Северо-Восточного Причерноморья. Особым почитанием во всем эллинском мире пользовались святилища Аполлона на острове Делос и в Дельфах. Широкую славу приобрела дельфийская жрица — пифия, к которой обращались за предсказаниями при решении важных государственных и частных дел. Она прорицала будущее, приводя себя в экстатическое состояние, вдыхая одурманивающие испарения и принимая снадобья из лавровых листьев. С культом Аполлона была связана легенда о гипербореях и их дарах, которые они якобы посылали в главные святилища этого бога.

Представление о том, что страна гипербореев находилась далеко к северу от Скифии, возникло в греческом мире еще до времени Аристея. Когда же появилась его поэма, она получила широкую известность среди почитателей Аполлона и стала новым богатым источником сказаний о гипербореях. Но и позже греческая культовая традиция об этом народе продолжала пополняться новыми сведениями, поступавшими из скифского мира в VI-IV вв. до н.э. Уже ранее, когда жил Аристей, представления о заскифских гипербореях были, очевидно, известны и в Проконнесе, лежавшем на морском пути из Греции в Северное Причерноморье. Вероятно, именно предания об этом загадочном народе и увлекли Аристея в нелегкий путь в северные страны. «Одержимый Фебом», как рассказывает Геродот, он отправился в Скифию, а затем добрался и до исседонов. В античной традиции сохранилось упоминание о том, что Аристей будто бы достиг и недоступной страны гипербореев.

Много странных и удивительных историй рассказывалось об Аристее в античном мире. Некоторые из них передает и Геродот: однажды Аристей вошел в сукновальную мастерскую и там умер; хозяин сукновальни, увидев безжизненное тело Аристея, сообщил родственникам о его смерти, а когда те пришли, чтобы с почестями похоронить умершего, то «не нашли в ней Аристея ни мертвого, ни живого». При этом Геродот ссылается на свидетельство одного из граждан Кизика (город и остров рядом с Проконнесом), который уверял, что видел Аристея и беседовал с ним в то время, когда в Проконнесе считали, что Аристей мертв.

В более поздней традиции сохранилось сообщение о том, что Аристей по собственной воле мог якобы отделять свою душу от тела, а затем вновь призывать ее обратно. Плиний знал много рассказов о том, как душа Аристея «вылетала» из его уст в виде ворона. Сходное предание было известно уже и Геродоту: Аристей явился в Метапонт (греческая колония на Юге Италии), «повелел соорудить алтарь в честь Аполлона и поставить возле него статую с именем Аристея». Геродот передает и рассказ метапонтян о том, как раньше Аристей, следуя за Аполлоном, будто бы принимал образ ворона.

Человек-Птица. Детали сибирского шаманского костюма


В Метапонт Аристей попал, согласно сообщению греческого грамматика III в. н.э. Афинея (следовавшего здесь более древнему источнику), якобы от гипербореев. А вот как описывает «полет» Аристея к гипербореям философ-стоик Максим Тирский (II в. н.э.): «Он (Аристей) рассказывал, как его душа покидала его тело и, паря в небе, пересекала страны, и греческие, и чужеземные, все острова, реки, горы; что пределом его путешествия была страна гипербореев. Таким путем он получил обильные знания о всех обычаях ...о различных ландшафтах и климатах, о морских приливах и разливах рек...»

Тот же Максим Тирский сообщал об Аристее: «Был человек из Проконнеса, чье тело лежало живое, хотя лишь с едва заметными признаками жизни, в состоянии, очень близком к смерти, в то время как его душа выходила из тела и странствовала по небу подобно птице, обозревая все внизу — землю, море, реки, города, народы... затем душа, вернувшись, оживляла его тело, и оно рассказывало о разных вещах, которые душа видела и слышала в различных местах».

Эти необычные легенды об Аристее, его душе, летающей подобно птице, получили особенно большую известность среди последователей культа Аполлона, в частности, среди пифагорейцев. Рассказы об Аристее были введены в круг представлений о путешествиях души и состоянии транса. Среди современных ученых нет единодушия в трактовке преданий об Аристее: одни считают, что в «Аримаспейе» наряду с конкретными представлениями о Скифии отражены и «путешествия» души в состоянии транса, представления, заимствованные из шаманских культов, которые, по мнению этих ученых, были распространены в скифском мире; другие исследователи полагают, что Аристей совершил реальное путешествие в Скифию и далее до исседонов, а рассказы о «странствиях» его души появились много позднее в собственно греческой среде и были затем увязаны с учением пифагорейцев.

Однако можно согласовать обе точки зрения. Данные источников не дают основания для сомнения в том, что автор «Аримаспейи» бывал в Скифии и достиг страны исседонов. Вместе с тем «шаманские» элементы в традиции об Аристее определенно существовали еще до и независимо от влияния на нее пифагорейской школы, о чем явно свидетельствуют, например, сообщения Геродота об Аристее. Ему были известны также легенды о некоем Абарисе — «гиперборее». Подробнее эти предания сохранились у более поздних античных писателей: «Из страны гипербореев прибыл скиф Абарис ...весьма опытный в священнослужении... На подаренной ему стреле Аполлона Гиперборейского он переправлялся через реки, моря и непроходимые места, как бы путешествуя по воздуху... Во время путешествий, как гласит молва, он совершал очищения и изгонял моровые болезни и поветрия... делал достоверные предсказания о землетрясениях... успокаивал бурные ветры... и усмирял речные и морские волнения». Конечно, в подобных легендах видны черты последующей греческой (в частности, и пифагорейской) обработки древнего сюжета, на который, однако, оказали влияние религиозные представления скифского мира.

Во всяком случае уже сама древнейшая традиция об Аристее независимо от позднейших редакций позволяет выделить в ней некоторые «шаманские» черты: «путешествие» души отдельно от безжизненно лежащего тела, «перевоплощение» в птицу (ворона), рассказы об отдаленных странах и народах, якобы посещенных душой или увиденных ею во время «полета», — и все в состоянии особого культового возбуждения, одержимости.

Нельзя, конечно, отрицать, что в греческой религии, в частности в культе Аполлона, имелись некоторые особенности, близкие к шаманскому кругу, но «шаманские черты» в греческих рассказах об Аристее не являлись отражением религиозных и мифологических воззрений самих греков. Как и многие другие эпические сюжеты и мифологические мотивы, заимствованные греками из скифского мира, «шаманизм Аристея» был непосредственно связан с религиозными представлениями скифов и их северных соседей, особенно если учесть традицию о пребывании Аристея в Скифии и в далеких заскифских областях — у исседонов. «Посещение» Аристеем гипербореев, «живших» за недоступными северными горами, можно толковать как шаманский «полет», как галлюцинаторные образы шамана, к которым он прибегает во время камлания (ритуальных действий, совершаемых шаманом в экстазе).

Шаманизм как специфическая форма религии особенно широко был распространен у народов Сибири, Северной Азии и севера Восточной Европы. Религии же древних индийских и иранских народов (в том числе скифов) в целом принадлежат к иному типу. Правда, в мифических и эпических представлениях скифов прослеживается много общего с мифологическими образами народов Севера. Более того, некоторые современные исследователи (например, немецкий ученый К.Мейли), основываясь на данных античной литературы о Скифии, выявляют элементы северного шаманизма и в религиозной практике самих скифов. К.Мейли также особенно подчеркивал сходство «скифского шаманизма» с религиозными воззрениями финно-угорских народов Урала и Зауралья.

На основании таких материалов, говорящих о близости ряда религиозных представлений степных племен и населения более северных областей в скифскую эпоху, можно было бы думать, что лишь в этот период племена Скифии заимствовали от своих северных соседей черты шаманизма. Но вполне допустимо и иное заключение: шаманский пласт существовал уже в религии предков скифов, а поскольку элементы шаманизма прослеживаются и в самых древних религиозных сочинениях Индии и Ирана, то их возникновение тоже позволительно относить к общеарийской эпохе. Такое предположение подкрепляется анализом данных, свидетельствующих о связях древних ариев с северными племенами лесной зоны — с предками народов финно-угорской языковой группы.
<<Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 9281


© 2010-2013 Древние кочевые и некочевые народы