Национальное движение в 80—90-е годы XIX в.
|
загрузка...
|
После разгрома Призренской лиги турецкие власти начали восстанавливать свои связи с албанцами-мусульманами. В личную гвардию султана был продолжен набор албанцев, проживавших в горных районах Косовского вилайета. Возродилась также и старая традиция, несколько поколебленная в период Восточного кризиса, — назначать албанских феодалов на важные военные и административные посты в империи. Албанская феодальная знать наряду с феодалами некоторых других национальностей империи — курдами, арабами, черкесами — составляла опору султанского трона. Щедрые подарки и награды, которыми осыпала Порта албанскую знать, побудили некоторых бывших участников национального движения отойти от него. Заняв высокие посты в центральной администрации империи, они предали идеалы свободы.
В Албании, как и в других оставшихся под властью Порты районах Балкан, разжигалась религиозная рознь, провоцировались столкновения между албанцами разных вероисповеданий, между албанцами и славянами. Выступления против властей расценивались как преступление против исламской веры, а албанских патриотов, проповедовавших идеи независимости и освобождения, называли агентами иностранных держав. Такая интенсивная материальная и идеологическая обработка привела к спаду национального движения.
Привилегии, предоставлявшиеся знати, не распространялись на основную массу населения. Более того, с середины 80-х годов притеснения со стороны властей, налоговый гнет усилились. Администрация вводила новые налоги, а в ряде случаев пыталась собрать недоимки за прошлые годы. Взимались деньги на сооружение школ и дорог, но они шли не на дело, а на содержание имперского аппарата. Например, в Корчинском санджаке, где фискальный гнет был особенно тяжелым, покрытие бюджета на 1889 г. предусматривалось за счет налогов в сумме 9671 тыс. курушей1, из которых пятая часть предназначалась на местные нужды, остальное отправлялось в Стамбул.
Тяжелым бременем продолжала оставаться обязательная воинская повинность. Албанцев отправляли служить в отдаленные уголки империи, используя их для подавления других народов.
Несмотря на принимавшиеся стамбульской администрацией меры по усмирению албанцев, очаги недовольства не затухли полностью. Стойко охраняли свою автономию горные районы, где традиционное неподчинение центральным властям неизменно принимало форму вооруженного сопротивления при попытках нарушить сложившийся в течение веков статус.
Первым после подавления Албанской лиги восстанием стали события в горном районе Шаля, около Шкодры. Осенью 1882 г. местное население выступило с протестом против злоупотребления властью со стороны бюлюкбаши (военного каменданта). Началось все с поджогов домов жандармов. Затем, сформировав группу из 60 вооруженных людей, шальяны прибыли к губернатору Шкодры, требуя сменить бюлюкбаши. Не добившись правды, горцы в декабре того же года убили полицейского комиссара, отвечавшего за поддержание порядка в горных районах и снискавшего ненависть всего населения.
Ситуация обострилась, когда турецкая администрация, готовя карательный поход, сговорилась с черногорскими властями, обещав им территориальные приращения в ответ на нейтралитет. Горцы ряда районов решили объединиться. Они соорудили цепь укреплений против обоих эвентуальных врагов и в июне 1883 г. в течение 15 дней вели ожесточенную борьбу против превосходящих их численностью и лучше вооруженных войск под командованием генерала Хафиз-паши. Сражавшиеся с беззаветным мужеством и испытавшие все ужасы террора, они завоевали себе частичную амнистию и почетные условия мира. Побежденные, но не смирившиеся горцы отступили. Часть вождей бежала за границу. Через год крупное восстание произошло в Призренском санджаке. В августе 1884 г. албанское население санджака отказалось платить подушный налог при переписи, а также 25%-ную надбавку к десятине. Вооруженный албанский отряд в 500 человек прибыл в Призрен и добился от местных властей согласия на освобождение населения от этих податей. Однако спустя месяц турецкие власти возобновили свои требования. Призрен снова заполнили отряды вооруженных албанцев; на этот раз численность их превысила 5 тыс. человек. Они изгнали мутасаррыфа и казначея санджака. Турецкая полиция тайно бежала из города.
Турецкое правительство от имени султана сначала пообещало албанцам отмену податей, но весной 1885 г. послало в Призрен большую военную экспедицию. Она действовала здесь вплоть до осени. 26 албанских руководителей были сосланы в Малую Азию. Турецкое военное командование учредило в Призренском санджаке новые военные посты и казармы. Это военное строительство сопровождалось беспрерывными вооруженными стычками с албанским населением.
Восстание в Южной Болгарии, приведшее к объединению страны, прервало в сентябре 1885 г. карательные действия турецкого правительства в Призренском санджаке. Готовя себе тыл на случай возможной войны против Болгарии, Турция перешла к заигрыванию с албанцами и обещала им всевозможные льготы, если они подчинятся требованиям властей.
Временное затишье продолжалось недолго. В 1887 г. жители Круи оказали сопротивление переписи земельной собственности. В 1889 г. вспыхнуло волнение в Задриме, где турецкие власти значительно увеличили налог на свиней и военный налог (бедель-и-аскерие). Восставшее население Задримы подверглось суровым репрессиям, а руководители восстания были арестованы. Но только осенью следующего, 1890 г. отправленная в эту область военная экспедиция смогла наконец-то собрать налоги.
В 1891 г. жители Эльбасана отказались платить дорожную подать. Власти арестовали зачинщиков. Волнения в городе грозили перерасти в вооруженное восстание. Тогда турецкие власти прибегли к проверенному методу — подкупили часть местных албанских беев и добились восстановления порядка.
Эти нечастые вспышки протеста против налогового гнета и злоупотреблений властей свидетельствовали о таившейся в гуще народа энергии, готовой в любой момент вылиться в сопротивление произволу. Вместе с тем наряду с выступлениями экономического характера начала набирать к концу столетия силы общенациональная тенденция: объединение албанцев на основе осознания ими общности языка, обычаев, культуры. Борьба за национальный язык, школу стала приобретать общенациональное звучание и размах, вторгаясь в сферу политической борьбы, развиваясь в русле движения за национальную независимость.
Значительную роль в пропаганде национальной идеи играли албанские культурно-просветительные общества. Внутри Албании их деятельность была невозможна, а поэтому они возникали в зарубежных албанских колониях. В 80-е годы XIX в. важным центром национально-просветительной деятельности албанских патриотов становится Бухарест. В июле 1881 г. в румынской столице возникло албанское культурно-просветительное общество, считавшее себя отделением Стамбульского общества, которое к этому времени из-за преследований турецких властей свернуло свою деятельность. В 1884 г. в Бухаресте создается еще одно общество, получившее название «Дрита» («Свет»), во главе которого встал крупный собственник из Корчи Анастас Лякче. Оно приобрело типографию и печатало учебные тексты, подготовленные активистами национального движения. Однако существование этого общества было недолгим. Оно не стало подлинным центром-популяризатором албанской культуры, сузив свои интересы пределами Южной Албании. Деятельность его прекратилась уже в 1886 г. Вместо него образовались два новых общества. Одно из них, возглавленное патриотом Николой Начо, было создано в январе 1887 г. и унаследовало имя распавшегося. Другое под названием «Дитурия» («Знание»), во главе которого вновь оказался А. Лякче, составило конкуренцию первому.
Национальные организации албанских эмигрантов появились также в Болгарии и в Египте. В Софии возникло в 1891 г. общество «Дешира» («Стремление»). С 1897 г. оно издавало в своей типографии «Мбродесия» («Прогресс») литературу на албанском языке. В Египте было создано албанское общество «Башкими» («Единение»), его активными деятелями являлись Андон Зако Чаюпи, Яни Врето, Тими Митко.
Все эти общества поддерживали связь с Албанией, посылали туда албанские буквари, литературу, оказывали помощь в организации школ. Большое внимание уделялось ими проблеме общеалбанского алфавита. Как уже говорилось, алфавит, разработанный Сами Фрашери на латинской основе, был в 1879 г. одобрен в Стамбуле группой видных албанских культурных деятелей.
До конца XIX в. стамбульский алфавит имел довольно широкое применение, но не являлся единственным. Разбросанность албанских культурных центров способствовала тому, что появлялись различные модификации, исходившие из все той же латинской основы. И через какое-то время началось новое движение за унификацию, за создание единого алфавита, что должно было также способствовать сближению двух главных диалектов языка — тоскского и гегского.
Благодаря деятельности албанских просветителей в 80-е годы возникли первые подпольные албанские школы в деревне Тесторати (Гирокастра) и в других местах. Первая национальная гражданская школа появилась в 1887 г. в Корче. Директором и преподавателем албанского языка стал в ней Пандели Сотири. Корчинская школа вдохновила на создание сети аналогичных учебных заведений по всей Южной Албании, и они появились сначала в городах Эльбасане, Лесковике, Эрзеке, а затем и в окрестных деревнях. Но большого развития сеть школ в этот период не получила. Порта препятствовала их деятельности, а религиозный мусульманский фанатизм (школы открывались в христианских районах) приводил к тому, что детей перестали пускать в светские школы, учителей терроризировали угрозами и шантажом. Жертвой преследований пал Пандели Сотири, который был убит в Стамбуле в 1891 г.
Бухарестское общество «Дитурия» выступило с инициативой введения богослужения в православных церквах юга на албанском языке и преподавания албанского языка в турецких школах Албании. Однако достичь этого не удалось.
К концу XIX в. в руководстве албанским национальным движением наметились (впрочем, не вполне четко) три группы. К первой из них принадлежали албанские феодалы. Вторую группу можно условно назвать реформистской и третью национально-буржуазной.
Реформистское направление в национальном движении представляли крупные торговцы, землевладельцы, беи, связанные с производством продукции на рынок, выходцы из феодальных фамилий, занимавшиеся предпринимательством. Их политической программой являлась автономия Албании и проведение буржуазных реформ. Эта группа участников национального движения, так же как и албанские феодалы, не требовала отделения от Турции. Она надеялась, что реформы, проведенные в Албании или во всей Османской империи, уничтожат царившую в стране анархию и обеспечат условия для предпринимательской деятельности.
Часть сторонников реформистского направления считала, что близкая гибель Османской империи как многонационального государства неизбежна. Для них автономия Албании в составе Турции должна была стать подготовительным этапом к автономии Албании в составе другого иностранного государства, причем в качестве будущей покровительницы чаще всего называлась Австро-Венгрия.
В 1897 г. в Софии местным обществом «Дешира» начал издаваться энциклопедический ежегодник «Дитрефеньес» («Календарь»), названный впоследствии «Календари комбиар» («Национальный календарь»). Его редактором и издателем являлся забытый сейчас поэт Коста Требицка. Ежегодник сообщал о наиболее значительных событиях из области культуры, литературы и политики. Он стал самым постоянным периодическим изданием в годы национального Возрождения, просуществовав до 1928 г. Представляя интересы главным образом реформистского направления, «Календари комбиар» публиковал критические материалы о злоупотреблениях турецких чиновников, народных волнениях, призывал к активизации торговой и предпринимательской деятельности.
Что касается национально-буржуазного направления в освободительном движении, то оно объединяло как радикальных, так и умеренных деятелей. В ряды левого, более демократического крыла входили представители интеллектуальной элиты албанского общества. Многие из них — Константин Кристофориди, братья Наим и Сами Фрашери, Тими Митко, Петро Люараси, Андон Зако Чаюпи и другие — были известными писателями и просветителями.
Международная обстановка в конце XIX в., с точки зрения албанских демократов, не располагала к активным действиям. Основной задачей в этот период они считали просвещение, пробуждение национального самосознания народных масс через школы, распространение книг и периодической печати на албанском языке. «Сейчас, кроме издания книг и организации школ, мы ничего не можем предпринять, так как Европа в настоящий момент настроена против восстаний в Румелии и, если они начнутся, она заставит Турцию подавить их силой»,— писали в 1888 г. одному из своих постоянных корреспондентов Сами и Наим Фрашери. Справедливость такой оценки обстановки подтверждалась тем, что вспыхивающие в конце XIX в. локальные выступления албанцев сравнительно легко подавлялись турецкими властями.
Албанская эмигрантская печать, поддерживая и популяризируя борьбу албанского народа, выделяла и развивала те моменты, которые носили политический оттенок, свидетельствовали о живучести идей автономии и полной независимости. Так, самое влиятельное в то время албанское общество «Дитурия», действовавшее в Бухаресте, откликнулось на вооруженное антитурецкое выступление в Северной Албании в 1897 г. статьями в газете «Шкиперия» («Албания»), лейтмотивом которых был призыв не прекращать борьбу за право албанского народа на самостоятельное развитие.
В 1896—1897 гг. в связи с обострением «македонского вопроса», греко-турецкой войной и оживлением планов территориальных приобретений в Европейской Турции, стала нарастать тревога в албанских землях. Зарубежные албанские общества посылали в Стамбул и правительствам великих держав меморандумы с проектами объединения албанских земель в один вилайет и организации в нем особой администрации — автономного правительства Албании. Официального отклика на эти меморандумы не было получено ни от Порты, ни от европейских правительств. Принятая ими ориентация на сохранение статус-кво на Балканах как бы исключала любую реакцию, которая могла бы нарушить стабильность в этом регионе. Однако Австро-Венгрия, стремясь расширить свою сферу влияния на Балканах, выработала проект создания довольно обширного албанского княжества, чтобы установить контроль над проливом Отранто и Адриатикой в целом.
Перед албанским национально-освободительным движением неизбежно должна была встать задача создания единого руководящего и координирующего центра, как это было во времена Призренской лиги. Именно пример этой оргранизации вдохновлял новое поколение политических деятелей, среди которых становилось популярным имя Байрама Цурри (1862—1925), выходца из знатной косовской семьи, жившей в Дьякове (Джяковице).
Центром движения вновь оказались албанские районы Косовского вилайета. Духовным и политическим лидером был Сами Фрашери, фактически возглавлявший Албанский комитет, как называлось теперь преобразованное Стамбульское общество. В августе 1898 г. комитет выступил с манифестом к великим державам, носившим название «Чего хотят албанцы?». В нем подверглась резкой критике ассимиляторская политика турок, пытавшихся уничтожить любое проявление национальных чувств у албанцев и запрещавших обучение на родном языке. Критикуя правительства соседних стран за шо-винистическую политику и посягательства на албанские земли, С. Фрашери, а именно он и был автором манифеста, категорически отвергал идею протектората над Албанией любой великой державы.
"Раздел Албании". Карикатура начала ХХ в. из журнала "Опинги", издававшегося во Франции
"Объединимся, как во времена Скандербега". Гравюра начала ХХ в.
В манифесте следующим образом формулировались политические требования момента: «Албания будет стараться любым способом добиться своего рода автономии, а именно: объединения четырех вилайетов в один, но автономный с особым регламентом для него, с албанским языком в качестве официального языка местного управления, с генерал-губернатором, назначенным Портой, но правящим под контролем Национальной ассамблеи. Все же остальные чиновники должны быть албанцами, так как до сего времени мы натерпелись от чужаков, от тех разбойников и увешанных орденами тупиц, прибывавших, чтобы грабить нашу страну. Средства, полученные от налогообложения, таможенной службы и т. п., должны направляться исключительно на внутренние нужды, а Турция раз в году будет получать определенную сумму отчислений».
Предусматривалось создание автокефальной православной церкви, отделение ее от греческой патриархии, традиционно выступавшей
против освободительного движения и преследовавшей ассимиляторские цели, борясь против укрепления албанского национального самосознания. Отвергая идею протектората великих держав над Албанией, автор манифеста высказывал уверенность в способности албанцев самостоятельно управлять страной.
В манифесте нашли отражение основные положения платформы, которая могла бы объединить все течения освободительного албанского движения. С февраля 1897 г. в патриотических кругах Дьяковы и Пейи (Печа) зародилась идея, которая стала распространяться по всему Косово, а именно создание союза городов в поддержку целостности населенных албанцами районов. Инициатива получила название «Беслизья шкиптаре» («Албанский союз, скрепленный клятвой верности»). Во главе комитета, руководившего деятельностью союза, встал местный мулла Хаджи Зека (1832—1902). В свое время он был членом Центрального комитета Призренской лиги, командовал ее вооруженными силами, отражавшими карательный поход против Дьяковы маршала турецкой армии Мехмеда Али-паши, участвовал и в других крупных сражениях. После разгрома лиги Хаджи Зека не прекратил своей деятельности по пропаганде идей автономии. Поэтому его выманили в Стамбул, где и содержали под арестом до 1896 г.
Почувствовав угрозу своим позициям в Албании, стамбульская администрация направила в Албанию миссии, сформированные из мусульманского духовенства. Им следовало призывать к сохранению верности «халифу всех мусульман» и тем самым отвлечь участников крепнущего движения от объединения на национальной основе. Одновременно использовались различные меры воздействия на неустойчивых лидеров движения, и «Безлизья» практически распалась. Антиосманские выступления продолжались, но они не были связаны воедино через руководящий центр. В 1897 г. из ряда косовских городов — из Пейи, Дьяковы, Призрена и Приштины — народ стал изгонять мутасаррыфов и других турецких чиновников, известных своими злоупотреблениями. Он требовал назначения на их места албанцев. Опасаясь всеобщего восстания в Северной Албании, турецкое правительство послало туда своего представителя Тефик-пашу якобы для выявления претензий и пожеланий в связи с подготовкой реформ. Как писала 11 октября 1897 г. издававшаяся в Бухаресте газета «Шкиприя», 80 мусульманских и христианских вождей, прибывших на встречу, отказались сдать оружие и потребовали удовлетворить их автономистские требования.
К началу ноября 1897 г. осложнилась обстановка в Центральной и Южной Албании. В Эльбасане, Тиране, Влёре, Дельвине, Гирокастре делались попытки освобождения интернированных повстанцев, которые отбывали сроки заключения в тюрьмах. В Химаре вспыхнуло восстание, но вскоре было подавлено османскими властями.
1 Куруш (турецкий пиастр) равнялся в тот период примерно тогдашним 8,5 копейки.
<<Назад Вперёд>>
Просмотров: 5285