загрузка...

Османское правительство, запрещая албанские национальные школы, поощряло открытие славянских и греческих. Разжигая таким образом национальную рознь, оно пыталось отвести опасность от себя. Стамбульский комитет, общество «Дитурия» в Бухаресте, «Албанское братство» в Египте, общество «Дешира» в Софии, «Национальное албанское общество», созданное арберешами Италии, обратились 1 января 1891 г. к султану и правительствам великих держав с меморандумом. «Если греки, болгары, сербы и черногорцы говорят, что они наши братья, то мы встретим их как братьев, — говорилось в меморандуме, — но при условии, чтобы каждый был хозяином в своем доме. Мы не претендуем на их земли, но желаем, чтобы Албания принадлежала албанцам». Далее в меморандуме выдвигались вполне определенные политические требования: «Все албанцы, где бы мы ни находились, на родине или за ее пределами, и независимо от религиозной принадлежности требуем у султана Абдула Хамида административной автономии для албанских земель, объединения в единый вилайет с албанским губернатором во главе». Официальным языком вилайета должен был стать албанский язык, предполагалось создание албанских школ и автокефальной церкви.

Очередное обострение так называемого македонского вопроса зимой 1898/99 г. создавало вполне реальную угрозу, что под предлогом его урегулирования великие державы постараются удовлетворить территориальные претензии балканских соседей Албании за ее счет. В этих условиях усилилось стремление албанцев к единству.

23—29 января 1899 г. в Пейе состоялось собрание, на котором присутствовало около 500 представителей городской знати, ремесленников, торговцев и сельского населения Косовского и других вилайетов. На нем было принято решение об образовании Албанской лиги, руководящий комитет который возглавил Хаджи Зека.

Как и во времена Албанской лиги Призрена на собрании было выдвинуто два основных требования: обеспечение целостности албанских земель и создание автономного государства. Но если первое из них поддерживалось всеми участниками, то второе наталкивалось на сопротивление консервативного крыла и не было включено в резолюцию собрания. В воззвании говорилось: «Необходимо объединиться гегам и тоскам, мусульманам и христианам, надо дать друг другу священную клятву верности, следуя обычаям наших предков. Необходимо показать миру, что мы рождены отнюдь не для того, чтобы подвергаться угнетению и оскорблениям, что мы хозяева в своем доме, что все мы — христиане и мусульмане — готовы героически защищать Родину и наши права от любого, кто посягнет на них».

В документах, одобренных собранием, на первый план выдвигалась задача сохранения территориальной целостности земель, населенных албанцами. В этом сказалось стремление привлечь максимально большое число сторонников, готовых бороться против расчленения Албании, раздела ее между балканскими соседями. Поэтому наряду с автономистами - сторонниками Хаджи Зеки — в лигу были приняты консерваторы, выступавшие за сохранение Османской империи, за ее сюзеренитет над Албанией.


Албанец гег. Гравюра начала ХХ в.


Албанец тоск. Гравюра начала ХХ в.


Памятник борцу за национальное освобождение в городе Корче. Скульптор О. Паскали

В решении съезда в Пейе содержались рекомендации по созданию комитетов лиги во всех вилайетах с албанским населением, которым предстояло осуществлять административные и судебные функции. Последнее имело специфическое значение именно для горных районов с мусульманским населением. Там суд по шариату заменялся судом по обычному праву, по так называемым законам гор. Была создана армия, Насчитывавшая 15 тыс. добровольцев.

В первые дни существования лиги султанское правительство, заинтересованное в мобилизации вооруженных сил албанцев для возможного отражения нападения извне на те территории Европейской Турции, где проживало албанское население, не препятствовало деятельности организации. Но когда в феврале—марте 1899 г. стали образовываться ее отделения во всех крупных городах Северной и Центральной Албании и лига стала приобретать черты общенациональной албанской организации, стамбульские верхи, действуя как через свою агентуру из числа коррумпированной знати, так и непосредственно через администрацию санджаков, стали ей противодействовать. Сыграло здесь свою роль и давление, которое оказывали на султанское правительство Россия и Австро-Венгрия, опасавшиеся, что албанское движение может нарушить статус-кво на Балканах. Тем не менее движение продолжало набирать силу.

27 февраля 1899 г. в окрестностях Призрена состоялось собрание, в котором приняли участие около 2 тыс. горожан и крестьян. Подтвердив желание присоединиться к Лиге Пейи, участники этой массовой манифестации высказались за созыв всеалбанской ассамблеи и за формирование добровольческих вооруженных отрядов для защиты целостности албанских земель. В решениях призренского собрания содержался также призыв к объединению, обращенный к католическому населению Северной Албании.

На другом собрании, в Дибре, названном его организаторами «народной ассамблеей», был создан комитет лиги, который взял в свои руки бразды правления в санджаке и сформировал народное ополчение, насчитывавшее 15 тыс. добровольцев. Провозгласив приоритет национальных интересов над всеми другими, комитет призвал к единению мусульман и католиков, наметил меры по сохранению и развитию албанской культуры, языка, школ. Как писал в марте 1899 г. министр иностранных дел Австро-Венгрии граф А. Голуховский в дипломатические представительства империи на Балканах, «собрание в Пейе и в Дибре придали новые импульсы местным албанским патриотам, которые стремятся к единению тосков и гегов ради защиты и поддержания из национальных интересов».

Идеи лиги встретили горячую поддержку среди албанского населения других вилайетов. В Шкодре, Эльбасане, Монастыре, Янине, Дурресе, Корче, Митровице проходили собрания в поддержку идеи автономии, создавались комитеты, которые зачастую смещали турецкую администрацию или ограничивали ее деятельность.

Получив, как казалось, реальную возможность осуществить поставленные в Пейе задачи движения, Хаджи Зека вместе со своими сторонниками начал кампанию за созыв общего собрания лиги, на котором предполагалось принять общенациональную программу. Инициатива завоевала самую широкую поддержку. «Пробудимся же!» — этот призыв, провозглашенный одним из комитетов лиги, был подхвачен албанским патриотическим обществом в Бухаресте и возвращен в Албанию уже в виде брошюры, написанной и изданной известным просветителем и публицистом Дервишем Химой. Это был подлинный манифест национального албанского движения. Разоблачая внутренних и внешних противников независимости Албании, Д. Хима призывал албанцев к объединению вокруг лиги. «Это тот союз и та справедливость, — писал он, — которые способны возвысить нацию. Единство помыслов и действий являются одним из условий, необходимых для достижения народного благосостояния».

Однако смелым надеждам албанских патриотов не суждено было осуществиться. Отрешившись на какое-то время от осложнений, связанных с урегулированием «македонского вопроса», Порта направила свои усилия на подавление албанского национального движения.

Попытки добиться реставрации османской администрации политическими методами не принесли ощутимого успеха. И тогда, как обычно, в действие были введены войска. Больше года, т. е. до осени 1900 г., шла борьба: вспыхивавшие повсеместно восстания ликвидировались самыми жестокими методами. Дольше всех сопротивлялись горные районы. Применение силы, а также подачки, щедро раздававшиеся султанским правительством многим албанским феодалам, сделали свое дело. Лига прекратила существование, так и не став более высоким по сравнению с Лигой Призрена этапом в развитии албанского национально-освободительного движения.
<<Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 4840