загрузка...

Освобождение от фашистских оккупантов и распространение власти Временного демократического правительства на всю Албанию открыли новую страницу в ее истории. Народ, победивший в кровопролитной борьбе силы внешней и внутренней реакции, получил возможность свободного и независимого развития. Освобождение страны означало в то же время победу народной революции, на гребне которой пришла к власти Компартия Албании, партия нового, непарламентского типа, завоевавшая в годы войны право выступать выразителем общенациональных интересов. И она выполнила свой долг объединителя.

КПА была самой молодой компартией Европы. В годы войны ее численность увеличилась со 130 членов в 1941 г. до 5267 в конце 1944 г. Несмотря на то что вся энергия коммунистов направлялась на непосредственное участие в деле освобождения, значительное внимание уделялось общеобразовательной и партийно- политической подготовке. Однако этот процесс затруднялся ввиду того, что большинство рядовых членов КПА являлись малограмотными людьми, что снижало эффективность идеологической работы. Постоянно давал о себе знать социальный состав партии, рядовые члены которой и руководящие кадры были по преимуществу выходцами из непролетарских слоев. Например, в 1945 г. при населении страны, несколько превышавшем 1 млн человек, рабочих насчитывалось всего около 15 тыс. В КПА они составляли 15 %, а крестьяне — 50 %. Остальные 35 % представляли интеллигенцию, учащуюся молодежь, вышедшую из состоятельных слоев общества.

Программой-минимум албанских коммунистов в годы войны была организация всего народа на борьбу против фашистских захватчиков и их местных приспешников. Она укладывалась в лаконичную формулу: «Смерть — фашизму, свобода — народу!» Но ни в одном партийном документе времени войны нет четкого определения программы-максимум Коммунистической партии Албании. В значительной степени такое положение зависело от общего недостаточно высокого уровня теоретической подготовки партийных кадров, для которых социализм являлся во многом абстрактной идеей. Конкретные формы строительства нового общества представлялись нечетко.

Формально в Албании до начала 1946 г. не был ликвидирован монархический строй. Однако объективно признание к тому времени национально-освободительных советов единственной властью в центре и на местах, принятие законодательных актов, декретировавших начало коренных социально-экономических преобразований, исключало практическую возможность реставрации монархии, ибо это означало бы добровольный отказ народа от завоеванных позиций. Албания 1944—1945 гг. была новым государством, родившимся в антифашистской, национально-освободительной борьбе, которую вел и выиграл трудовой народ. Она уже не могла развиваться в рамках капиталистической системы: победившая народная революция исключала такую перспективу. Это понимали и внутри страны, и за ее пределами. Речь могла идти лишь о дальнейшем развитии единого революционного процесса, о перерастании народной, т. е. общедемократической, революции в революцию социалистическую.

Согласно переписи 30 сентября 1945 г., население Албании насчитывало 1 122 044 человека, из которых 21,3 % жили в городах и 78,7 % — в сельской местности. Тирана имела несколько больше 50 тыс. жителей, а второй по величине город страны — Шкодра — вдвое меньше. Большинство малых городов внутренней Албании отличались от деревень разве только статусом и узаконенным административным делением.

Печальную картину являла собой Албания 1945 г., истощенная и опустошенная войной. Парализованная торговля, пришедшие в негодность коммуникации и средства связи, лишенное крова и хлеба коренное население, к которому прибавились 25 тыс. беженцев из Северной Греции, — такой была Албания, завоевавшая свободу ценой поистине огромных жертв.

В годы войны велась хищническая эксплуатация месторождений полезных ископаемых (нефть, уголь, цветные металлы), происходил тотальный грабеж сельскохозяйственной продукции. В результате военных операций разрушению подверглись почти все мосты, рудники и шахты. Многие деревни были сожжены, не обрабатывались большие земельные площади, так как мужское население воевало.

Оккупанты разрушили нефтепромыслы Кучовы и Патоса, оставили шахты Селёницы и Рубика в таком состоянии, что их не представлялось возможным эксплуатировать. Уцелевшее промышленное оборудование нуждалось в обновлении. Значительная часть предприятий легкой и пищевой промышленности не работала ввиду отсутствия средств, сырья, специалистов. Объем промышленной продукции в первый год после освобождения не достигал довоенного уровня: на 58 % снизилось производство электроэнергии, на 19 — пищевых продуктов, на 35 — текстильных товаров, на 35 % — строительных материалов и т. д., горнорудная промышленность оказалась полностью выведенной из строя. Золотой запас страны был разграблен королем Зогу и оккупантами, сильно подорваны внешняя и внутренняя торговля. Только нацисты вывезли свыше 250 млн золотых франков.

Перед Временным демократическим правительством встали задачи наведения порядка и быстрейшего восстановления хозяйства. В разряд преобразований, проведение которых имело большое принципиальное значение для дальнейших перспектив развития страны, входила реорганизация управления промышленностью. Введенный в последний год войны на всех предприятиях, принадлежавших иностранцам и наиболее крупным албанским предпринимателям, государственный контроль после войны получил законодательное оформление. 15 декабря 1944 г. эту систему распространили на все промышленные предприятия и акционерные общества, принадлежавшие албанской буржуазии, чем ограничивалась возможность открытого саботажа, обеспечивался учет всех наличных материальных ресурсов.

На предприятиях контроль осуществлялся правительственными комиссарами, назначавшимися министерством экономики. Функции комиссаров были следующие: инвентаризация собственности предприятия, наблюдение за производством и распределением, визирование всех актов купли-продажи. В своей работе комиссар опирался на поддержку контролера из числа рабочих, который выделялся профсоюзной организацией предприятия. Он обращал особое внимание на защиту экономических интересов рабочих, на правильное распределение доходов предприятия. Это означало первый шаг на пути к освоению рабочими методов управления.

В декабре 1944 г. правительство приняло решение о конфискации собственности всех политических эмигрантов. Специальным постановлением президиума Антифашистского национально-освободительного совета правительству, военному командованию, национально-освободительным советам предоставлялось право реквизировать на нужды вооруженных сил и в интересах восстановления страны строительные материалы, горючее, транспортные средства, строения и т. д. Автотранспорт изымался на условиях арендной платы, а остальные виды собственности — по твердым ценам, устанавливавшимися государственными органами. В апреле 1945 г. по всей стране были реквизированы транспортные средства и немногочисленные автомастерские.

Еще в конце 1944 г. была объявлена гражданская мобилизация специалистов. Инженеры, геологи, врачи, представители других профессий в обязательном порядке участвовали в восстановлении страны. В довоенной Албании должности инженеров, техников на фабриках, шахтах, электростанциях занимали преимущественно итальянские специалисты или представители албанской интеллигенции, получившие образование в Италии, Австрии или других странах. Часть местной технической интеллигенции после освобождения страны враждебно относилась к народной власти, по мере сил саботировала ее мероприятия, а поэтому новые хозяева вовлекали ее в производственный процесс чаще не силой убеждения, а принудительными мерами.

В январе 1945 г. появился закон о конфискации находящейся на территории Албании государственной собственности Италии и Германии. Вслед за этим специальными решениями Временного правительства была безвозмездно национализирована собственность наиболее крупных итальянских обществ. На их базе создавались государственные предприятия. Практически это означало, что вся добывающая и значительная часть обрабатывающей промышленности, а также сельскохозяйственные капиталистические фермы на концессионных землях перешли во владение государства.

Тогда же, в январе 1945 г., был введен чрезвычайный прогрессивный налог на доходы, полученные в годы войны. Им облагались все иностранные и албанские торговцы и промышленники, причем величина налога определялась специальными комиссиями, в которые входили представители власти, армии, молодежи, профсоюзов и др. Эти меры натолкнулись на противодействие представителей имущих слоев общества, которые стремились полностью или частично уклониться от уплаты налогов. ЦК КПА в марте 1945 г. обратился с закрытым письмом ко всем партийным организациям с призывом усилить работу в комиссиях. В письме разъяснялось, что изъятие средств у спекулянтов, а в эту категорию включались практически все частные торговцы и предприниматели, нажившихся при поддержке оккупационных властей на страданиях народа, является необходимым и справедливым шагом. «Эти люди и сегодняшним своим поведением поддерживают реакцию. Взиманием налогов с военных доходов наносится сильный удар по их позициям, которые они пытаются удержать любым способом», — отмечалось в письме ЦК.

В случае отказа выплатить налог органам власти рекомендовалось применять крайние меры вплоть до секвестрования имущества и уголовного наказания виновных. В результате проведения в жизнь этого закона около 80 % прибылей было изъято в пользу государства. Об эффективности этой меры говорит тот факт, что в первые два года после освобождения взимание этого налога давало государственному бюджету более половины его доходной части. Меры пресечения в отношении злостных неплательщиков (безвозмездная конфискация имущества) привели к тому, что в течение 1945 г. большая часть оптовой внутренней торговли перешла в руки государства.

Задаче ликвидации иностранной зависимости и подрыва экономической силы буржуазии подчинялось другое важное мероприятие — национализация банков. Без этого было невозможно наладить достаточно действенный экономический контроль над производством. Национальный банк Албании, в котором безраздельно хозяйничали итальянские финансисты, являлся одним из главных орудий закабаления страны. Поэтому Временное демократическое правительство одним из первых законодательных актов (13 января 1945 г.) постановило произвести национализацию этого и двух других более мелких итальянских банков и на их основе создать Банк албанского государства.

Осуществление вышеперечисленных мероприятий давало в руки народного государства надежные рычаги управления хозяйством. В то же время в ЦК КПА и в правительственных органах развернулась дискуссия о путях дальнейшего развития страны. Часть партийного актива полагала, что необходимо пойти на экономические уступки частному сектору в промышленности и торговле, поощряя развитие инициативы состоятельных слоев населения, пострадавших от иностранной конкуренции. Другие же считали такую «либеральную» политику нецелесообразной, ибо речь шла по сути дела о сохранении духа и практики частного предпринимательства. В конечном итоге победила ориентация на возможно более широкое применение принципа национализации. Строительство социалистического сектора в промышленности было признано наиболее целесообразным путем в условиях Албании того периода.

Национализация промышленных предприятий, принадлежавших албанским собственникам, проходила на основе закона от 14 января 1945 г. «Об общих положениях о конфискации частной собственности». Решение выносилось по каждому предприятию в отдельности, причем какое-либо возмещение убытков не предусматривалось. Хозяева автоматически отстранялись от руководства, и назначалась новая администрация из рабочих и тех специалистов, которые лояльно относились к народной власти при проведении национализации. Рабочие оказывали помощь правительственным органам. Открытых выступлений против этих мероприятий со стороны бывших владельцев не было, ибо они опасались обвинения в экономическом саботаже и неизбежного в таких случаях суда военного трибунала. Таким образом, в течение 1945—1946 гг. наиболее крупные предприятия стали государственными. В конце 1946 г. социалистический сектор промышленности уже производил 84,1 % всей продукции.

Мастерские ремесленников национализации не подлежали. Отсутствие необходимых данных не позволяет судить о причинах резкого снижения доли ремесленного производства в хозяйстве страны. Вероятнее всего предположить, что в годы войны и после ее окончания произошло разорение ремесленников, объяснявшееся нехваткой сырья, а также отсутствием спроса на предметы народного творчества и ювелирные изделия — основные статьи ремесленного производства.

Восстановительные работы, зачастую производившиеся уже на заключительном этапе войны, широко развернулись после национализации, в 1945—1946 гг. Временное демократическое правительство выделило на эти нужды больше половины государственного бюджета 1945 г. Восстанавливались мосты и автодороги, силами молодежи на севере страны была сооружена новая магистраль — 60-километровая шоссейная дорога Кукес — Пешкопия, названная «Дорогой молодежи». Ее сооружение положило начало ликвидации замкнутости северных и северо-восточных районов. Возобновили работу нефтеочистительные установки и промыслы Кучовы, предприятия по переработке сельскохозяйственного сырья в Корче, Шкодре, Тиране и других городах страны, восстановлен цементный завод в Шкодре.

В целях улучшения организации восстановительных работ в промышленных отраслях были созданы специальные управления, которые объединяли предприятия одного профиля по всей стране. Они существовали за счет особых ассигнований, выделявшихся для них из государственного бюджета. Промышленные управления не только организовывали и контролировали ход восстановительных работ на старых предприятиях, но и сооружали новые. С начала 1946 г. они стали работать на принципах хозрасчета, что дало положительный эффект. К концу года производство промышленной продукции составило 105,4 % по сравнению с уровнем 1938 г. Причем государственный сектор давал свыше 70 % всей промышленной продукции.

Создание государственного сектора путем национализации ведущих отраслей промышленности и банков, установление монополии на внешнюю торговлю и государственного контроля над внутренней торговлей, концентрация в руках государства транспортных средств и проведение некоторых других экономических мероприятий — все это создавало условия, при которых в промышленности буржуазия не могла существовать, а в сфере торговли ее деятельность была существенным образом ограничена.

По мере расширения государственного сектора создавались предпосылки для внедрения плановых начал в управление экономикой.

Специальными решениями президиума Антифашистского национально-освободительного совета от 13 января 1945 г. при Совете министров были созданы два органа, обеспечивавшие текущее планирование народного хозяйства: Экономический совет, который вырабатывал план для всей страны, и Плановая комиссия, составлявшая проекты по каждому ведомству. Планы рассматривались и утверждались Экономическим советом и Советом министров.

В августе 1946 г. был опубликован Закон об общегосударственном народнохозяйственном плане и об органах плановой комиссии. Вместо прежних двух планирующих органов при Совете министров создавалась единая государственная плановая комиссия, на которую возлагалась обязанность разрабатывать народнохозяйственные планы, имеющие силу закона на всей территории страны. Введение планового хозяйства диктовалось необходимостью добиться, как говорилось в ст. 1 закона, «скорейшего восстановления народного хозяйства, полного и возможно лучшего развития всего хозяйства страны и различных его отраслей; улучшения экономического положения населения и повышения его благосостояния; правильного использования государственных предприятий и недр земли, всех материальных ресурсов».

Трудности, вставшие перед народной властью по созданию и практическому налаживанию новой системы организации хозяйства, были велики. Не имелось хорошо организованного учетно-статистического и планового аппарата, удельный вес государственного сектора в общем объеме продукции оказывался сравнительно небольшим, поэтому первоначальные планы составлялись поквартально и только в 1947 г. приняли план на один год.

Пример Албании явился подтверждением ленинского положения о том, что «чем более отсталой является страна, которой пришлось в силу зигзагов истории начать социалистическую революцию, тем труднее для нее переход от старых капиталистических отношений к социалистическим. Здесь к задачам разрушения прибавляются новые, неслыханной трудности задачи — организационные»¹. И если в Албании задачи разрушения — слом старой государственной машины, ликвидация феодализма, иностранной зависимости и т. д. были осуществлены в сравнительно короткий срок, то разрешение таких задач, как создание новой экономики, построенной на социалистических принципах, сопровождалось большими трудностями, проистекавшими от чрезвычайной социально-экономической отсталости страны.