загрузка...

Первые албанские пятилетки приходятся на годы, когда в стране шел процесс становления и упрочения командно-административной системы, аналогичной той, которая сформировалась в СССР и в большинстве стран Центральной и Юго-Восточной Европы. Авторитарная структура, основывавшаяся на монополии на власть одной партии — АПТ, вернее, ее номенклатурной верхушки, опиралась на традиции государственного насилия, существовавшие в Албании испокон веков и представленных в XX в. диктатурой короля Зогу.

Присвоивший себе название «диктатуры пролетариата» режим, устойчивость которого обеспечивалась авторитетом силы, не допускал существования различий во мнениях ни в области политики, ни в вопросах экономики, ни в сфере культуры. Поэтому, когда в генеральной линии АПТ происходил сбой и поставленные задачи оказывались на грани срыва, начинался поиск внешних причин, помешавших их осуществлению. Так, ответственность за невыполнение заданий двухлетнего плана по нефти и транспорту была возложена на руководителей этих отраслей А. Шеху и Н. Ислями.

В партии прочно утвердилась практика поисков и разоблачения «врагов» как метода ликвидации реальной или воображаемой оппозиции. Наиболее значительным было «дело» Тука Яковы. Его вывели из состава Политбюро и сняли с поста секретаря ЦК АПТ по организационным вопросам на пленуме ЦК в феврале 1951 г. Человека, которого Э. Ходжа незадолго до этого называл «великим сыном Албании», «одним из самых способных руководителей», обвиняли в том, что его деятельность «характеризовалась глубоким оппортунизмом, нетерпимым либерализмом, отсутствием достаточно сильной ненависти к классовому врагу» и т. п. На Т. Якову возложили львиную долю вины за невыполнение двухлетнего плана развития народного хозяйства НРА: зная о нереальности многих показателей, он тем не менее не мобилизовал парторганизации на выполнение заданий. Т. Якова обвинялся также в том, что из-за его «вредоносной» деятельности в Политбюро «отсутствовала большевистская критика и самокритика». Наряду с ним понесли партийные взыскания и были отстранены от работы министр юстиции, один из старейших членов партии Маноль Кономи и начальник управления кадров ЦК АПТ Теодор Хеба.

Тук Якова окончательно сошел с политической арены в 1955 г. Это было связано с процессом восстановления принципов коллегиального руководства в КПСС, который начался после смерти И.В. Сталина и в АПТ. В июле 1954 г. на пленуме ЦК АПТ поднимался и рассматривался вопрос о прекращении практики «возвеличения личности генерального секретаря АПТ». В материалах пленума отмечалось, что сам Э. Ходжа протестовал против необузданных восхвалений в свой адрес, против установления его бюстов в городах, против «помещения его фотографий без повода и без причин на это в газетах и журналах».

На апрельском (1955 г.) пленуме ЦК по докладу Политбюро «Об идеологической работе партии и мерах по ее улучшению», который делала секретарь ЦК по идеологическим вопросам Лири Белишова, также было принято решение, содержавшее анализ причин появления феномена «культа личности». В нем говорилось об извращениях в области партийной пропаганды, о том, что «это не просто практические ошибки, но следствие глубокого непонимания роли масс». Исправить положение можно было при условии коренного улучшения идеологической и организационной работы АПТ, поощрения активности низовых парторганизаций и рядовых членов партии. Тук Якова откликнулся на призыв и выступил с предложением приступить к написанию подлинной истории АПТ, в которой отражались бы заслуги всех участвовавших в ее создании активистов, а не восхвалялся бы только один Э. Ходжа. Т. Якова не поддерживал теорию об обострении классовой борьбы в период строительства социализма. В июне того же года его исключили из партии и выслали из Тираны с формулировкой «за антипартийную, антимарксистскую, троцкистскую и ревизионистскую деятельность».

Тук Якова не был одинок. Идеи о необходимости восстановления правды истории и изменения методов руководства в сторону демократизма прозвучали в апреле 1956 г. на предсъездовской конференции самой крупной партийной организации страны — тиранской. Ей предшествовал ряд событий международного и внутреннего характера, которые не могли не отразиться на характере вопросов, поднятых участниками конференции. Албания подписала вместе с другими европейскими социалистическими странами Варшавский Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи (14 апреля 1955 г.), а в декабре того же года ее приняли в члены ООН. В июне состоялось подписание Белградской декларации, в результате чего были нормализованы советско-югославские взаимоотношения. И наконец, в феврале 1956 г. в Москве прошел исторический XX съезд КПСС.

На тиранской конференции выплеснулось недовольство рядовых членов АПТ ограниченным толкованием внутрипартийной демократии, практиковавшимся руководством. В выступлениях многих ораторов звучала резкая критика в адрес партийного руководства, в том числе и в первую очередь против Фикрет Шеху, жены М. Шеху и первого секретаря тиранской партийной организации. Замечания касались внутрипартийной демократии и экономического положения, международных отношений и слабых связей руководства с массами. Звучали требования пересмотра политических процессов 1948—1949 гг. и реабилитации невинно осужденных.

На третий день работы конференции в дискуссии принял участие Э. Ходжа, признавший справедливость некоторых критических замечаний. Его выступление несколько охладило страсти, но только известие о назначении специальной комиссии по разбору антипартийной деятельности ряда выступивших на конференции ораторов положило конец спорам. Признанные виновными были наказаны, в том числе и в уголовном порядке. Через полтора месяца после этих событий, на 3-м съезде АПТ, прозвучавшая на тиранской конференции критика квалифицировалась как враждебная попытка демагогов, авантюристов и «нездоровых интеллигентов» нанести удар единству партии, ее генеральной линии и руководству.

Единство партии было продемонстрировано на 3-м съезде АПТ в мае—июне 1956 г. В отчетном докладе ЦК АПТ и в принятом по нему решении подчеркивалась полная солидарность партии и народа Албании с политической линией XX съезда КПСС по всем вопросам внешней и внутренней политики. Всю работу АПТ по хозяйственному и политическому руководству страной намечалось ориентировать в духе дальнейшего и все более широкого усвоения опыта КПСС. И это представлялось естественным, ибо другой модели социализма, кроме советской, не существовало. Поэтому воспитание масс в духе патриотизма и пролетарского интернационализма, «в духе верности и вечной дружбы с Советским Союзом, дружбы и братских связей со странами народной демократии и с трудящимися всех стран» провозглашалось одной из важнейших задач АПТ.

На 3-м съезде коммунистов получили высокую оценку теоретические выводы XX съезда КПСС. Полное согласие с линией, направленной на восстановление ленинских норм внутрипартийной жизни через преодоление явлений «культа личности», было подтверждено анализом положения в АПТ, сделанным Э. Ходжей. Руководство партии признало, что культ личности имел распространение и в Албании. В отчетном докладе ЦК признавалось, что в партийной пропаганде применялись «ненавистные и чуждые марксистско-ленинскому духу формы возвеличения личности по отношению к руководителям, и главным образом по отношению к генеральному секретарю ЦК АПТ», и что «такая деятельность партийной пропаганды ослабляла партийную работу, ослабляла до некоторой степени роль масс и руководящую роль партии».

Документы съезда были выдержаны в духе полного оправдания политики АПТ в отношении Югославии и всех политических процессов 1948—1949 гг. и последующих лет. В документах отмечалось, что Албанию и Югославию объединяла совместная героическая освободительная борьба и общая цель построения социализма. Подчеркивалось, что принципиальные расхождения, возникшие в отношениях между коммунистическими партиями обеих стран, могли быть преодолены нормальным путем. Но этого не случилось, ибо в результате «провокации подлого агента империализма Берии» КПА, как и все другие коммунистические и рабочие партии, была введена в заблуждение, произошло смешение воедино нескольких вопросов, в том числе и «дела» Кочи Дзодзе. Тем не менее осуждение К. Дзодзе и его единомышленников признали правильным, поскольку «было покончено с одной из наиболее опасных фракций, которая стремилась расколоть единство партии и ликвидировать ее».

Шаги по нормализации межгосударственных албано-югославских отношений предпринимались под непосредственным воздействием примера и внешнеполитической инициативы советского правительства. Но во многом этот процесс носил чисто формальный характер. Официальные декларации расходились с психологическим настроением широких народных масс, созданным многолетней пропагандой. Со стен домов были сняты плакаты-карикатуры, на которых Тито и Ранкович изображались с топорами, окрашенными кровью албанцев Косово и Македонии. Вместе с тем народный фольклор продолжал создавать песни и баллады на тему «Тито-предатель». Нельзя также забывать о личной неприязни между руководителями обеих стран, которые слишком много друг о друге знали и слишком плохо друг о друге думали.

Югославия являлась политическим и экономическим антиподом Албании. На критике руководства Союза коммунистов Югославии, острота которой была усилена косовским вопросом, строилась идеологическая работа АПТ. Резкий поворот исключался: привычная схема рушилась, а новой не удавалось создать. Поэтому, когда за два дня до отъезда Н.С. Хрущева в мае 1955 г. в Югославию руководство АПТ получило письмо лидеров КПСС с просьбой дать согласие на денонсирование ноябрьской резолюции Информбюро 1949 г. и на пересмотр разолюции 1948 г., ЦК АПТ 25 мая в письме, направленном в ЦК КПСС, высказал свое несогласие. «Мы считаем, — говорилось в письме, — что имеется большая разница между содержанием вашего письма от 23 мая 1955 г. и основным положением той позиции, которую мы сообща занимали до сих пор в отношении югославов». Далее после нескольких конкретных возражений следовало суждение, что «такое поспешное (и опро-метчивое) решение по вопросу столь принципиального значения без предварительного глубокого анализа его совместно со всеми заинтересованными в этом деле партиями и тем более его опубликование в печати и провозглашение на белградских переговорах не только было бы преждевременным, но причинило бы серьезный ущерб общему курсу».

Реакция Тито на события 1956 г. в Венгрии, приветствовавшего свержение М. Ракоши и приход к власти Имре Надя, лишь укрепила прежние взгляды руководства АПТ на характер и политику югославского режима. А советское руководство использовало албанскую компартию в своей критике Югославии. Так, 8 ноября 1956 г. в «Правде» была напечатана статья Э. Ходжи, посвященная 15-летию АПТ. В ней без упоминания имени Тито содержалась критика в его адрес. Уже через день югославская «Борба» поместила ответ, а 11 ноября в Пуле Тито произнес речь, в которой имелись выпады личного характера против Э. Ходжи. Так через год с небольшим наступило обострение в албано-югославских отношениях и вновь возобновилась резкая полемика по идеологическим вопросам. Тезис о капиталистическо-ревизионистском окружении Албании был восстановлен со всеми вытекающими из него последствиями. 23 ноября 1956 г. «Зери и популыт» сообщила о состоявшемся суде над Лири Гегой, ее мужем Дали Ндреу и полковником Петро Булати, которых приговорили к расстрелу за «шпионаж в пользу иностранного государства». Партийная пропаганда внутри страны не скрывала, что их расстреляли по обвинению в связях с Югославией. Демонстративный характер этого акта был очевиден. Первые двое — опальные герои национально-освободительной борьбы — давно жили под наблюдением полиции, занимали скромные должности и не имели доступа к государственным тайнам.

Началась новая полоса борьбы с «ревизионизмом». Общественное мнение подготавливалось к восприятию очередного известия о политическом процессе. Но в обстановке, характеризовавшейся консолидацией руководства АПТ на основе единства взглядов по главным вопросам внутреннего и международного развития, надобность в организации такой акции отпала. Правда, крупным и чрезвычайным происшествием явилось бегство 16 мая 1957 П в Югославию одного из популярных среди народа героев национально-освободительной борьбы, члена ЦК АПТ, депутата Народного собрания генерала Панайота Пляку, узнавшего, что он намечен в качестве очередной жертвы.

С февраля 1957 г. руководство АПТ начинает постепенно восстанавливать оценки деятельности И.В. Сталина. Сначала этот процесс шел в соответствии с тенденциями, наметившимися в СССР, а затем стал развиваться опережающими темпами. Вслед за этим в полном объеме возродился осужденный 3-м съездом АПТ культ героев, спасающих партию. Энверу Ходже помогло то, что он к этому времени оставался единственным политически активным деятелем из числа членов первого ЦК КПА. За ним прочно утвердилась слава основателя партии и ее непогрешимого руководителя.

Период после 3-го съезда АПТ не принес ничего принципиально нового для Албании и ее внешнеполитической ориентации. Дружба и сотрудничество с социалистическими странами и в первую очередь с Советским Союзом продолжала быть краеугольным камнем политики АПТ. Албания активно участвовала в работе СЭВ и Политического консультативного комитета стран—участниц Варшавского Договора. Основным внешним фактором, способствовавшим развитию албанской экономики, по-прежнему являлась помощь кредитами со стороны СССР. Так, 24 ноября 1957 г. в Москве состоялось подписание советско-албанского соглашения о предоставлении НРА дополнительного долгосрочного кредита в 160 млн руб. на развитие промышленности и сельского хозяйства в 1957—1960 гг. В декабре 1958 г. во время визита в СССР партийно-правительственной делегацией НРА во главе с Э. Ходжей и М. Шеху обсуждались вопросы дальнейшего развития экономического сотрудничества между СССР и НРА и оказания помощи последней в выполнении третьего пятилетнего плана на 1961—1965 гг. А всего за период с 1957 по 1959 г. между Советским Союзом и НРА были заключены соглашения о предоставлении долгосрочных кредитов на общую сумму 526 млн руб.

Научно-техническое сотрудничество со странами социалистического содружества позволило значительно расширить внешнеполитические связи Албании. Она экспортировала главным образом хромовую и железную руду, нефть, битум, черновую медь, фанеру, табак и табачные изделия, кожсырье, маслины, фруктовые и рыбные консервы. Основное место в импорте занимали оборудование для нефтяной и горной промышленности, электроматериалы, автомашины, тракторы, сельхозмашины, химические товары и другие промышленные изделия, зерно.

Правительство НРА активно сотрудничало на международной арене в интересах сохранения и упрочения мира на Балканах. Оно поддержало заявление правительства Румынской Народной Республики от 6 июня 1959 г., в котором предлагалось созвать совещание глав правительств стран Балканского полуострова для рассмотрения назревших вопросов, касавшихся этого региона.

Большой международный отклик получило совместное советско-албанское заявление от 30 мая 1959 г., выработанное в период пребывания в Албании Н.С. Хрущева. В нем говорилось, что интересам народов Балканского полуострова и Адриатики отвечало бы создание в этом районе зоны, свободной от атомного и ракетного оружия.

В 1960 г. Албания имела дипломатические отношения со всеми социалистическими странами и с 10 капиталистическими. Она была членом 18 международных организаций, наиболее важными из которых являлись Европейская экономическая комиссия ООН, Международная организация труда, Всемирная организация здравоохранения, Всемирный почтовый союз, Международный союз электросвязи, ЮНЕСКО, а также участницей 43 международных конвенций и протоколов.

Сотрудничество в рамках социалистического содружества выявляло различие в подходах к некоторым вопросам экономического, политического и идеологического характера. Однако до 1960 г. они разрешались в порядке конструктивных переговоров. В связи с возникновением разногласий в международном коммунистическом и рабочем движении, когда основными оппонентами в споре стали КПСС и Коммунистическая партия Китая (КПК), руководство АПТ стало склоняться на сторону китайских коммунистов. К тому времени укрепились политические и экономические связи между Албанией и Китаем. Важное значение имели визит Э. Ходжи в Китай в сентябре 1956 г. в качестве гостя 8-го съезда КПК, на котором произошло его знакомство с Мао Цзэдуном. По данным западных экспертов, за период 1955—1957 гг. в 6 раз вырос товарооборот между обеими странами, а китайские кредиты увеличились с 4,2 до 21,6 % в общей сумме внешних кредитов, предоставленных Албании.

В июне 1960 г. в Пекине находилась албанская партийно-правительственная делегация, возглавляемая председателем Президиума Народного собрания НРА Хаджи Лэши. В состав ее входила также член Политбюро ЦК АПТ Лири Белишова. О содержании переговоров известно мало. Ведущие теоретики КПК того времени критиковали советское руководство за отход от «классовой ленинской линии», за «капитулянтские оппортунистические настроения в отношении американского империализма», за «абсолютизацию мирного пути перехода к социалистическому строю», за сотрудничество с «югославскими ревизионистами» и т. п. Эти положения в целом были созвучны представлениям албанского руководства, и оно именно тогда сделало свой выбор.

В июне 1960 г. на 3-м съезде Румынской рабочей партии эти разногласия проявились открыто во время встречи представителей коммунистических и рабочих партий. В Бухаресте делегация АПТ не поддержала предложение Н.С. Хрущева об организации коллективного обсуждения позиции КПК, полагая, что взаимоотношения КПСС и КПК подлежали урегулированию в ходе двусторонней дискуссии, в то время как их интернационализация может привести к нарушению единства международного рабочего и коммунистического движения. Не рискуя в тот период выступить против крупнейшей компартии Востока, Н.С. Хрущев решил сделать это косвенно, «наказав» строптивую Албанию. С задержкой и не в полном объеме стали удовлетворяться просьбы ее правительства о дополнительной продаже зерна и о поставках сельскохозяйственной техники. Дело шло к открытой конфронтации.

В ноябре 1960 г. на совещании в Москве, где присутствовали представители 81 партии, Э. Ходжа выступил с развернутым изложением албанской позиции по вопросу о мирном сосуществовании государств с различным общественным строем, о многообразии форм перехода к социализму, о критике культа личности Сталина, о югославском ревизионизме. Причем содержавшиеся в докладе положения противоречили оценкам большинства участвовавших в совещании делегаций. В острокритическом духе интерпретировались советско-албанские экономические отношения. Албанская делегация, вернее, Хюсни Капо, оставшийся во главе делегации после отъезда из Москвы Э. Ходжи и М. Шеху, подписал итоговые документы совещания. Однако это согласие с мнением большинства было формальным.

Тогдашнее советское руководство решило применить силовые аргументы и пошло на постепенное свертывание экономических связей. Из Албании отозвали советских специалистов, стали задерживаться ранее согласованные кредиты и поставки, а по ранее предоставленным кредитам было выдвинуто требование их досрочного погашения. Албанские студенты лишились права продолжать обучение в СССР.

Под нажимом хрущевского руководства уже в начале 1961 г. все социалистические страны, кроме Венгрии, заморозили предоставленные ими ранее кредиты и пошли на ограничение экономичеhского сотрудничества с Албанией.

Впервые за многие годы начали отмечаться недружественные проявления в отношении дипломатических и других представителей СССР в Тиране. В первой половине 1961 г. напряженная обстановка создалась вокруг военно-морской базы Организации Варшавского Договора во Влёре, а также на нескольких подводных лодках, на которых в учебных целях действовали совместные советско-албанские экипажи. Советские моряки были вынуждены проходить службу в атмосфере подозрительности, мелких придирок, постоянных проверок. Предупреждая возможные эмоциональные срывы с их стороны, ЦК КПСС обратился к морякам со специальным письмом, призывая спокойно выполнять свой служебный долг в создавшихся сложных условиях. К маю 1961 г. было принято решение о нецелесообразности сохранения базы, и 4 июня корабли СССР покинули албанские воды. Четыре лодки остались в составе албанского военно-морского флота.

Ликвидация базы во Влёре до предела накалила атмосферу в советско-албанских отношениях. Все попытки сторон в ходе встреч на различных уровнях до и особенно после 4 июня 1961 г. как-то изменить ситуацию к лучшему успеха не имели. И дело было не только в горячности Н. С. Хрущева. Сам подход к примирению оказался ошибочным. Во главу угла ставился не поиск компромисса, а выяснение, кто больше виноват.

В октябре 1961 г. на XXII съезде КПСС в отчетном докладе, в выступлениях делегатов и гостей подвергалась резкому осуждению АПТ. Допускались выпады личного характера против отдельных албанских деятелей. Заключительное слово Н.С. Хрущева в части, касавшейся проблем взаимоотношений с Албанией, было столь грубым, что наиболее «эмоциональные» выражения пришлось исключить из стенограммы.

ЦК АПТ еще в период съезда КПСС выступил с опровержением обвинений, выдвинутых против партии и линии ее руководства. А 7 ноября 1961 г. Э. Ходжа на торжественном заседании в Тиране, посвященном 20-летию со дня основания АПТ и 44-й годовщине Октябрьской революции, более половины своего доклада отвел оценке личности Н. С. Хрущева, осуждая его за создание культа собственной персоны, за неоправданные претензии на роль зодчего победы над фашизмом, за примирение с югославским ревизионизмом, за антимарксистские взгляды вообще.

В дальнейшем конфликт перекинулся на межгосударственные отношения. 25 ноября 1961 г. заместитель министра иностранных дел Н.П. Фирюбин сделал два устных заявления временному поверенному в делах НРА в СССР Г. Мази. Первое содержало информацию об отзыве советского посла, во втором выдвигалось требование покинуть СССР албанскому послу. 3 декабря Н.П. Фирюбин сделал новое устное заявление Г. Мази о принятом советским правительством решении отозвать весь персонал посольства и торгпредства СССР в НРА, а также о требовании, «чтобы весь персонал посольства и торгового советника Албании в Москве покинул территорию Советского Союза». 4 декабря МИД НРА в ноте посольству СССР в Тиране высказал «глубокое недоумение и сожаление» своего правительства в связи с отзывом советского посла и «удивление и глубочайшее возмущение» по поводу выдворения албанского. В ноте выражался решительный протест, а действия советской стороны характеризовались как совершенно несправедливые и находящиеся в вопиющем противоречии с принципами международного права.

Не без воздействия со стороны СССР большинство социалистических стран Европы приняло соответствующие меры в отношении Албании. Правда, ни одна из них не пошла на разрыв, ограничившись понижением дипломатического представительства.

Албанские делегации приезжали в СССР в 1961 г. на 5-й меж-дународный конгресс профсоюзов и в 1963 г. на Всемирный конгресс женщин. В течение некоторого времени в посольских особняках в Москве и Тиране находилось по три человека из числа технического, персонала, но затем по инициативе албанцев и они были отозваны. Полный разрыв всех отношений стал свершившимся фактом.
<<Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 6646