"Опора на свои силы"

загрузка...

1961 год стал вехой в истории послевоенной Албании. Начало его не предвещало того драматического перелома, который произошел в результате ухудшения, а затем и разрыва советско-албанских отношений.

13 февраля 1961 г. открылся 4-й съезд АПТ. Дата его созыва неоднократно переносилась: с ноября на декабрь 1960 г., с декабря на январь 1961 г. и вот наконец в феврале он состоялся. Во внутриполитической и международной частях основных докладов и выступлений, в прениях уделялось большое внимание вопросам теории, а также критике «современного ревизионизма». Этот термин стал прочно входить в лексикон официальной албанской пропаганды, когда возникла необходимость критиковать руководство КПСС, не называя его открыто.

Съезд одобрил жесткую линию в идеологии и политике. Выразителем ее стал М. Шеху, который, заключая доклад о директивах на третью пятилетку, как бы ответил на критику, прозвучавшую на Московском совещании и после него. Он отверг обвинения в национализме, догматизме, сектантстве, в слабом знакомстве с теорией, заявив: «Нас обвиняют потому, что мы незапятнанные и до конца последовательные марксисты». Под возгласы из зала: «Правильно говоришь, товарищ Мехмет!» председатель Совета министров подчеркнул, что единство АПТ всегда помогало ей устоять перед давлением врагов. В заключение он бросил фразу, которая обошла всю мировую печать: «Кто затронет это единство, получит лишь один ответ от нашей партии и народа: плевок в лицо, удар в нос, а если понадобится, то и пулю в лоб! Мы не умеем отвечать по-другому тем, кто хочет похоронить наше единство».

Подведение итогов второй пятилетки и обсуждение директив по развитию народного хозяйства в 1961—1965 гг. было выдержано в обычном духе, как это делалось на всех партийных съездах во всех социалистических странах. Как всегда, давались ссылки на универсальность опыта социалистического строительства в СССР, восхваление его «великой интернационалистской помощи, которую он оказывал и оказывает Албании». Клятвы верности принципам дружбы с советским народом пронизывали все выступления делегатов съезда и нашли свое отражение в резолюциях.

Четвертый съезд АПТ отметил в своих решениях, что в стране в целом покончено с многоукладной экономикой и создана единая социалистическая система хозяйства. Он провозгласил, что Албания вступает в период строительства материально-технической базы социализма и ускоренного продвижения по пути превращения из страны аграрно-индустриальной в индустриально-аграрную.

Важным шагом в этом направлении должна была стать третья пятилетка (1961 —1965 гг.). В директивах по третьему пятилетнему плану развития народного хозяйства, одобренных съездом, предусматривался значительный рост общественного производства. Выпуск валовой промышленной продукции в 1965 г. по сравнению с 1960 г. было предусмотрено увеличить на 52 %, производство сельскохозяйственной продукции — на 72 %, национальный доход должен был возрасти на 56 %. Намечалось также заметно повысить материальное благосостояние трудящихся.

Однако в выполнении третьей пятилетки возникли значительные трудности. Прекращение межгосударственных советско-албанских связей привело к свертыванию экономического сотрудничества между странами. Не без рекомендаций из Москвы европейские страны — члены СЭВ отказались предоставить Албании уже согласованные кредиты, которые ранее составляли 30—35 % всех капиталовложений в народное хозяйство страны. Они отозвали своих специалистов, работавших в различных отраслях албанской экономики. В итоге более 40 промышленных объектов, сооружение которых было начато с помощью иностранных кредитов, частично или полностью консервировались.

Правительство НРА обратилось к трудящимся с призывом довести до конца строительство некоторых объектов методом народной стройки. Был введен режим строгой экономии. Ориентация на поиски внутренних резервов выявила еще один их источник: в портах страны скопилось импортное оборудование, которое не удосужились вывезти нерадивые хозяйственники. В суровых условиях блокады оно дошло наконец до мест своего назначения.

Торговля Албании с Советским Союзом, объем которой в конце второй пятилетки составлял свыше 54 % всего албанского внешнеторгового товарооборота, сократилась в 1961 г. более чем на треть по сравнению с 1960 г., а в 1962 г. практически прекратилась. В первые годы третьей пятилетки уменьшилась также торговля Албании с ГДР, Румынией, Венгрией и Болгарией. Но к этому времени у Албании появился уже новый крупный внешнеэкономический партнер. Еще в апреле 1961 г. орган ЦК АПТ газета «Зери и популыт» опубликовала сообщение, что в Пекине были подписаны три документа об экономических отношениях между КНР и НРА: протокол о поставках Китаем комплектного оборудования и об оказании технической помощи в сооружении 25 промышленных предприятий в Албании, протокол об условиях обмена специалистами и протокол об использовании китайского кредита, договоренность о котором удалось достигнуть незадолго до открытия 4-го съезда АПТ.

Размеры помощи выглядели весьма внушительно. Газета привела и сумму — 112 млн 500 тыс. инвалютных рублей. В официальном коммюнике подчеркивалась благодарность албанского народа за «чрезвычайно быстро проявленную готовность оказать интернационалистскую помощь», а китайская сторона выражала удовлетворение «братской поддержкой от ЦК АПТ, правительства НРА и албанского народа, постоянно получаемой китайским народом в его борьбе». Внутренняя албанская пропаганда пустила тогда в обиход лозунг: «Великий Китай не поест один день — Албания будет сыта год». Однако китайские кредиты запаздывали и стали поступать только с 1963 г.

Развитие албано-китайского сотрудничества нашло свое отражение в росте взаимной торговли. В конце третьей пятилетки товарооборот между обеими странами увеличился почти в 10 раз по сравнению с 1960 г., а удельный вес Китая в общем объеме албанской внешней торговли за этот период повысился с 7 до 55 %. Большая часть албанского импорта из КНР покрывалась китайскими кредитами. За 1961—1964 гг. доля китайских поставок в кредит составила почти три четверти всего объема торговли между обеими странами.

Помощь КНР Албании положительно сказалась на развитии народного хозяйства страны, хотя плановые задания третьей пятилетки были недовыполнены по многим важнейшим показателям.

Валовая промышленная продукция в 1965 г. увеличилась на 39 % по сравнению с 1960 г., а ее среднегодовой прирост составил 6,8 % вместо 8,7 % по плану. В течение пятилетки в эксплуатацию вошел целый ряд новых промышленных объектов. Среди них такие, как медеплавильный завод в Рубике, ГЭС в Шкопете на реке Мат, завод по производству медных проводов в Шкодре, бумажные фабрики в Кавае и Люшне, предприятия легкой и пищевой промышленности в Корче, Тиране, Шкодре, Влёре, Гирокастре и Дельвине. Был сооружен также отрезок железнодорожной линии Вора—Милот. Однако план капитального строительства оказался значительно недовыполненным. Уменьшилась добыча полезных ископаемых, в частности хромовой руды.

Сельскохозяйственное производство возросло в 1965 г. на 36 % по сравнению с 1960 г. Его среднегодовой прирост составил 6,4 % при плане 11,5 %. За годы пятилетки было освоено 50 тыс. га новых земель, а площадь под сельскохозяйственными культурами увеличилась на 11 %. Проводились значительные мелиоративные работы, в результате которых орошаемые площади возросли до 205 тыс. га, что составило 46 % всех обрабатываемых земель.

В целях изыскания внутренних ресурсов для финансирования экономики в третьей пятилетке несколько повысили (до 28,8 %)норму накопления в национальном доходе по сравнению с 21 % в предыдущей пятилетке. Все это сказалось на доходах трудящихся. Реальная заработная плата рабочих и служащих за пятилетие возросла лишь на 2 %, а доходы крестьян — на 10 % вместо запланированных соответственно 30 и 35 %.

Сотрудничество с КНР в области экономики сопровождалось дальнейшим сближением в идеологической области. Албанское партийно-государственное руководство восприняло весь набор стереотипов, который выдавался Мао Цзэдуном и его последователями в качестве единственно правильных постулатов социалистической теории и практики.

Принцип «опоры на свои силы» был воспринят в Албании на самом раннем этапе албано-китайского сближения. В условиях Албании он не имел практического применения, ибо ни размеры страны, ни природные ресурсы, ни уровень развития экономики не гарантировали сносного существования на основе полного самообеспечения. Поэтому уже в ноябре 1961 г. Э. Ходжа дал иную формулировку албанского варианта «опоры на свои силы». Он заявлял, что Албания «получала и получает от своих друзей и братьев из социалистических стран не милостыню, а только интернациональную помощь кредитами и будет продолжать получать их в дальнейшем лишь от тех социалистических стран, которые пожелают оказать такую помощь». Так возникла формулировка «опора главным образом на свои силы». Ничего нового в практику экономического развития этот принцип не вносил, так как даже в годы первых двух пятилеток программа в области промышленности и сельского хозяйства разрабатывалась исходя из внутренних возможностей страны. Помощь социалистических стран направлялась в те отрасли народного хозяйства, которые считались наиболее перспективными с точки зрения внутренних ресурсов и климата. Выдвижение принципа «опоры на свои силы» в качестве нового слова в марксистско-ленинской теории было чисто пропагандистским ходом, призванным обозначить приверженность маоистским взглядам.

Другой формулой, как бы оправдывавшей приоритет силы во внутренней политике, явилось определение Албании как «осажденной крепости». Типичное для всех тоталитарных режимов, оно конкретизировалось в схеме извечной изолированности Албании, вынужденной со времени Скандербега обороняться от врагов, «держа в одной руке мотыгу, а в другой меч». Средневековое оружие было в 60-е годы XX в. заменено другим, более современным, и партийная пропаганда стала апеллировать к населению, призывая его строить социализм в трудных условиях ревизионистско-империалистического окружения, держа в одной руке кирку, а в другой — ружье¹. Так создавался «образ врага» и самовоспроизводилась сталинская репрессивная модель, созданная однажды и развивавшаяся в изоляции от других аналогичных административно-командных систем в Центральной и Юго-Восточной Европе.

Развитие острой полемики в международном коммунистическом и рабочем движении приводило к дальнейшему размежеванию в его рядах, которое шло по линии Москва—Пекин. Лидеры АПТ стали наиболее последовательными приверженцами маоистских теорий. Так, ими была воспринята и совершенствовалась теория двух «сверхдержав», управляющих миром и разделивших его на сферы влияния. Советскому Союзу в этой схеме отводилась роль социал-империалистического партнера империалистических Соединенных Штатов.

Эти три главных постулата — формулировка «опора на собственные силы», теории «осажденной крепости» и «двух сверхдержав» — составили идеологическую подоснову политики НРА на долгие годы. Вместе с другими новациями, утверждавшими безусловный приоритет морально-идеологических стимулов над материальными, эти постулаты были положены в фундамент директив по четвертому пятилетнему плану 1966—1970 гг.

В октябре 1965 г. ЦК КПА и Совмин НРА обратились к народу с призывом обсудить наметки по новому плану, «углубляя линию масс, борясь за дальнейшую революционизацию всех сторон жизни». Как и следовало ожидать, трудящиеся откликнулись, обещая со страниц газет и журналов повысить производительность труда, не требуя новых инвестиций, расширить посевы зерновых за счет освоения обрабатываемых площадей в горных районах и добиться решающего перелома в животноводстве.

18 января 1966 г. 11 специалистов сельского хозяйства из аппарата исполкома Дурресского округа решили добровольно оставить руководящие административные посты и пойти работать в кооперативы. Их почин подхватили в Эльбасанском округе, затем о том же заявили 166 работников министерства сельского хозяйства, 125 служащих министерства промышленности. Другие министерства и ведомства также включились в эту кампанию. По всей стране прокатилась волна сокращений административного аппарата, около 15 тыс. чиновников направили на производство. По предложению правительства в марте 1966 г. Народное собрание решило слить ряд министерств; их число уменьшилось с 19 до 13. В ходе этой борьбы с бюрократизмом было ликвидировано... министерство юстиции, возрожденное только в 1990 г.

Основы «революционизации» общества были изложены в открытом письме ЦК АПТ ко всем трудящимся в марте 1966 г. Они свелись к призывам бороться против бюрократизма, за укрепление морально-политического единства народа вокруг партии, против проявлений мелкобуржуазных пережитков. «Каждый коммунист и каждый трудящийся, — говорилось в письме, — должен ежедневно и ежечасно работать и мыслить по-революционному». В ответ стали возникать новые инициативные предложения: то заводская администрация единодушно примет обязательство отработать один день в неделю на производстве, то крестьяне выразят желание бесплатно участвовать в сезонных работах на полях соседнего кооператива, то армия подключится к сельскохозяйственному труду по плану экономического совета, созданного при воинской части, то рабочие сами решат «добровольно» отправиться на уборку урожая, предоставив возможность оставшимся в цехах товарищам выполнять по две-три нормы без дополнительного вознаграждения. В поле выезжали работники высших партийных и государственных органов. Так, М. Шеху во время одного из этих показательных выездов сел за руль трактора. Пятый съезд АПТ, проходивший 1—8 ноября 1966 г., обсудил и принял директивы по развитию народного хозяйства в 1966—1970 гг. Главная задача пятилетки предусматривала «обеспечение дальнейшего развития производительных сил в интересах ускорения полного построения материально-технической базы социализма». Темпы среднегодового прироста промышленной и сельскохозяйственной продукции предусматривались в размере 10 %, хотя за весь период «социалистического» планирования ни разу не достигались и более низкие показатели. Предполагалось увеличение общего объема промышленной продукции на 50—54 %, причем вновь темпы развития отраслей группы «А» должны были превысить чуть ли не в 2 раза темпы увеличения производства товаров широкого потребления (соответственно 65—69 % против 33—38 %).

Увеличения объема сельскохозяйственной продукции намечалось достигнуть за счет освоения новых земель (115 тыс. га) и материального поощрения кооперативов (инвестиции, повышение заготовительных цен на зерно и мясо и др.). Была принята ориентация на полную коллективизацию, т. е. вовлечение в этот процесс населения горных районов, что еще в 1960 г. признавалось нецелесообразным в связи с разбросанностью и труднодоступностью поселений. При такой расстановке приоритетов не находилось места для удовлетворения потребностей рядового гражданина и труженика. Задача повышения жизненного уровня выдвигалась постоянно, но гарантий, что обещание будет выполнено, правительство не могло дать. Поэтому недаром М. Шеху включил в официальный доклад такой «прогноз», что в следующей пятилетке «нам придется по одежке протягивать ножки».

Албанское руководство не поддалось соблазну последовать китайскому примеру и осуществить нечто подобное «культурной революции». В Албании не было необходимости «открывать огонь по штабам» или призывать к «расцвету 100 школ», чтобы выявить таким образом крамолу. Отлаженная бюрократическая машина, включавшая в себя партийный и государственный аппарат, избавляла от необходимости прибегать к масштабным расправам над потенциальными оппозиционерами. Более того, середина 60-х годов была относительно спокойным периодом в плане поисков внутренних врагов в руководстве партии и государства. Массовые чистки понадобились в 1973—1975 гг., когда наметилось охлаждение в албано-китайских отношениях. Предстояла новая смена курса и как следствие этого — новый виток репрессий. А пока порядок и спокойствие поддерживались традиционными методами, а именно осуществлением постоянного контроля над народом со стороны органов безопасности, опиравшихся на суровое уголовное судопроизводство и прямой произвол. Что касается китайской «культурной революции», то поддержка ее являлась чисто словесной. Была выработана следующая формула отношения к ней: «Великая китайская пролетарская культурная революция является дальнейшим развитием социалистической революции при диктатуре пролетариата в конкретных условиях Китая».

Однако отдельные элементы китайской «культурной революции» нашли применение и в Албании. Так, по призыву Э. Ходжи в речи, произнесенной на очередном партийном форуме 6 февраля 1967 г., началась борьба против религии. Церкви и мечети или разрушались так называемыми революционными массами, или передавались под склады, кинотеатры и спортивные залы. В результате Албания стала «единственной в мире атеистической страной», как утверждала с тех пор официальная пропаганда.

В армии были ликвидированы знаки различия. В обстановке ксенофобской истерии, нагнетавшейся официальной пропагандой, был невероятно раздут миф о «внешней опасности», о ревизионистско-империалистическом окружении Албании. Именно в этот период началось сооружение многочисленных бункеров и дзотов, призванных защищать страну от вторжения врагов с моря и с воздуха. Эти мрачные укрепления, возведенные на народные деньги, зияют черными провалами бойниц высоко в горах, расползлись уродливыми черепахами по морскому побережью.

Тяжелые последствия имело увлечение маоистскими идеями для судеб албанской культуры. Творческую интеллигенцию поставили в такие условия, что она вынуждена была отказаться от гонораров. Уравнительная система, нивелировка всех категорий трудящихся до некоего среднего уровня шла под знаком развития движения «Общие интересы выше личных».

Призыв развивать идеологическую, культурную и научно- техническую революцию на практике означал подгонку всей культурной и образовательной политики под искусственные схемы классового подхода к жизни общества. Усилилось партийно-догматическое воздействие на науку, литературу, искусство, образование. Под прикрытием лозунга об обострении классовой борьбы по мере продвижения к коммунизму и вытекающей из этого необходимости организации отпора буржуазной идеологии, развивались процессы, объективно направленные на консервацию невысокого культурного уровня народа. Подтверждением этой тенденции явилось так называемое «революционизирование школы».

Гармоничное развитие человека, эстетическое воспитание, выявление талантов — все это, по мнению ведущих идеологов АПТ, вело к интеллектуализму и карьеризму, к превращению знания в мелкобуржуазную побрякушку, «в орудие господства над массами, как это имеет место в капиталистических и ревизионистских странах».

Интеллектуализм, избыточность знаний и тому подобные «извращения» никогда не угрожали албанской системе среднего и высшего образования, которая только и стала развиваться после победы народной революции. Объявить достижения современной науки буржуазной выдумкой и под этим предлогом лишить трудящихся перспективы овладения всеми богатствами науки, культуры, искусства — таков был естественный итог функционирования албанской модели казарменного социализма, для которого поощрение живой творческой мысли было самоубийством. Главным теоретиком преобразования системы образования стал сам Э. Ходжа, а практиком — М. Шеху, выступивший осенью 1969 г. с программой военизации школы. Он предложил следующее распределение времени для учащихся средней и высшей школы: 55—56 % — собственно учеба, 26—27 — производственная практика, 17— 19 % — военно-физическая подготовка. В полном объеме эту программу предполагалось ввести в действие начиная с 1975/76 учебного года. Однако время несколько охладило мозг реформаторов, и наиболее одиозные идеи так и остались на бумаге.

Извращенное понимание борьбы за идеологическую чистоту вылилось в кампанию по искоренению чуждого влияния буржуазной западной и ревизионистской восточноевропейской культуры. Остракизму подвергались произведения классиков художественной литературы и кинематографа, современная симфоническая и эстрадная музыка. Новорожденные дети должны были нарекаться «историческими» именами албанских царей и героев или «новоязовскими» типа «Богатырь», «Звезда», «Свет», «Счастье» и т. п. Искореняя тлетворное воздействие Запада, по всей стране уничтожили надписи «кафе», заменив албанским словом «эмбельторья» («сладкарница»). Правда, очень скоро восточные сладости, которыми славится албанская кухня, исчезли.

Якобы снизу проявилась инициатива и в среде крестьянства, которое стало выступать за уменьшение приусадебных участков, чтобы исключить соблазн торговли излишками на рынках. Впоследствии был наложен запрет на содержание скота и птицы. По призыву рабочих государственного сельскохозяйственного предприятия им. Георгия Димитрова (район Тираны) начался массовый отказ от личных садовых участков, чтобы не культивировать в себе частнособственнические инстинкты. Для производства сельскохозяйственной продукции эти меры имели пагубные последствия. Так, если принять во внимание, что на приусадебных участках, занимавших 6,5 % всей обрабатываемой площади, производилось до четверти продуктов земледелия и около половины мяса, молока и шерсти, то можно представить себе, какой ущерб благосостоянию народа был нанесен фактической ликвидацией подсобных хозяйств и крестьянского рынка.

Такой предстала общественно-политическая атмосфера в стране, приступившей к реализации задач четвертой пятилетки (1966— 1970 гг.). Введение в действие мощной системы внеэкономического, чисто административного регулирования, мобилизация государственного и партийного аппарата на выполнение плановых заданий привели к определенному положительному эффекту. Достижения казались очевидными особенно при сравнении с предыдущим пятилетием, половина срока которого прошла в поисках путей перестройки всего механизма функционирования народного хозяйства.

При подведении итогов пятилетки отмечалось общее улучшение показателей в промышленности и сельском хозяйстве. Наибольший рост был достигнут в отраслях группы «А», объем производства которых в 1970 г. увеличился более чем в 2 раза по сравнению с 1965 г. Добыча нефти возросла на 81 %, составив около 1,5 млн т, угля — на 83 % (605 тыс. т). Добыча хромовой руды достигла 466 тыс. т, медной руды — 340 тыс. т, или соответственно на 50 и 55 % больше, чем в 1965 г. Производство электроэнергии увеличилось почти в 2,8 раза, составив 0,94 млрд кВт/ч, что позволило сократить сроки полной электрификации села, завершенной к концу 1970 г. Сооружение завода по производству химических удобрений в Фиере положило начало созданию новой отрасли промышленности — химической.

Производство отраслей группы «Б» возросло в 1970 г. более чем в 1,5 раза по сравнению с 1965 г. Продукция легкой промышленности за этот период увеличилась на 73, пищевой — на 32 %. Рост общественного производства в четвертой пятилетке способствовал увеличению национального дохода, который в 1970 г. возрос на 55 % по сравнению с 1965 г. В создании национального дохода доля промышленности составила 28,2 %, сельского хозяйства — 34,2, строительства — 7,1, транспорта, торговли и др. — 30,5 %. В то же время норма накопления в национальном доходе была повышена до 33,7 % при плане роста на 28,2 %, что не могло не сказаться на условиях жизни трудящихся. Реальные доходы на душу населения в 1970 г. возросли на 17 % по сравнению с 1965 г.

Успешное развитие албанской промышленности в четвертой пятилетке во многом объяснялось значительным увеличением капиталовложений. Если в третьей пятилетке капиталовложения составили около 6,4 млрд леков, то в 1966—1970 гг. они возросли до 10,1 млрд. Эти средства были обеспечены, с одной стороны, за счет увеличения финансово-экономической помощи Китая, а с другой — в результате дальнейшего повышения нормы накопления в национальном доходе страны.

Удалось досрочно выполнить план капитального строительства. Из наиболее важных промышленных объектов были сданы в эксплуатацию текстильный комбинат в Берате, завод по производству запасных частей для тракторов в Тиране, цементные заводы в Фуш-Круе и Эльбасане, нефтеперерабатывающий завод, теплоэлектростанция и завод азотных удобрений в Фиере, заводы по производству кальцинированной соды и электроламп во Влёре, инструментальный завод в Корче, суперфосфатный завод в Ляче и некоторые другие.

Производство валовой сельскохозяйственной продукции в 1970 г. увеличилось на 33 % по сравнению с 1965 г. при плановом задании роста на 71—76 %. Среднегодовые темпы его роста за 1966—1970 гг. составили 5,8% вместо 11,5% по плану. Площадь обрабатываемых земель за пятилетку возросла более чем на 17 %, составив в 1970 г. около 600 тыс. га. Из них 54 % составляли орошаемые земли. Значительно пополнился машинно-тракторный парк страны. На один трактор в 1970 г. приходилось около 100 га обрабатываемых земель. Заметно возросло применение минеральных удобрений благодаря вводу в строй азотно-тукового и суперфосфатного заводов.

Валовой сбор продукции растениеводства в 1970 г. увеличился по сравнению с 1965 г. на 53,6 %, в том числе продовольственного зерна — почти на 60 %, плодоводства — на 4,7, производство животноводческой продукции — на 6,6 %.

В то же время наблюдалось сокращение поголовья скота в стране главным образом из-за необеспеченности его кормовой базой. Так, за годы четвертой пятилетки поголовье крупного рогатого скота уменьшилось на 6 %, овец — на 23,3, коз — на 35,5 и свиней — на 16,5 %.

При быстром росте населения страны абсолютное производство ряда видов сельскохозяйственной продукции на душу населения оставалось невысоким и значительно отставало от контрольных показателей, утвержденных пленумом ЦК АПТ в 1962 г. в качестве рационального уровня. Вместе с тем формальное понимание принципа социальной справедливости приводило к уравниловке, что сказалось, например, на так называемом выравнивании зарплаты рабочих и служащих. Дважды за пятилетку повышались ставки низкооплачиваемым категориям трудящихся и соответственно снижалась зарплата высокооплачиваемым.

В феврале 1969 г. Народное собрание приняло закон, устанавливавший потолок заработной платы руководителя: она не могла более чем в 2 раза превышать средний заработок рабочего. Вводилось усреднение пенсий.

В четвертой пятилетке стимулировались международные связи Албании. Страна постепенно выходила из состояния полуизоляции от внешнего мира, в котором она оказалась в начале 60-х годов. После июля 1966 г., когда на брионском пленуме ЦК СКЮ была осуждена группа А. Ранковича, которому ставились, в частности, в вину ошибки в национальном вопросе, а именно репрессии в отношении албанского населения в Югославии, улучшились албано-югославские отношения. Результатом стало налаживание непосредственных связей между Албанией и Косово. Начиная с января 1968 г. представители этого края принимали участие в различных научных и культурных мероприятиях, проводившихся в Тиране.

Расширению и углублению контактов способствовал одинаковый подход к вводу войск Организации Варшавского Договора (ОВД) в Чехословакию. Причины, побудившие албанское и югославское правительства выступить с протестами против этой акции, несколько отличались, но реакция была одинаковой и резкой. Как известно, Народное собрание НРА приняло решение о выходе из членов ОВД.

Стабильными являлись торгово-экономические отношения между Албанией и Югославией, на которых не отражались возникавшие время от времени всплески идеологической и политической полемики. В целом в конце 60-х годов внешняя торговля Албании развивалась быстрыми темпами. В 1970 г. внешнеторговый товарооборот страны увеличился почти в 1,5 раза по сравнению с 1965 г. Около половины его приходилось на КНР, значительная часть импорта из которой оплачивалась китайскими кредитами.

Товарооборот Албании со странами СЭВ за этот период возрос на 60 %, а их доля в общем объеме албанской внешней торговли повысилась с 32 до 35 %. Товарооборот с Чехословакией в 1970 г. увеличился на 65 % по сравнению с 1965 г., с Венгрией — на 56 %, с Польшей — на 44 %, с Болгарией — более чем в 3 раза. Удельный вес развитых капиталистических стран во внешней торговле Албании в 1970 г. составил около 11 %. Из этих стран наиболее крупным торговым партнером Албании являлась Италия.

Ослабление политических связей со странами Центральной и Юго-Восточной Европы, входившими в СЭВ, заставило албанское правительство расширить связи в других направлениях. В первую очередь устанавливались дипломатические отношения с теми европейскими странами, которые не имели с Албанией никаких отягчающих проблем: это были Швеция, Дания, Швейцария, Бельгия и Голландия. Значительно активизировались контакты с государствами Азии и Северной Африки. Камбоджа, Пакистан, Индонезия, Гана, Гвинея, ОАР, Алжир, Марокко установили с Албанией дипломатические отношения, а также приступили к сотрудничеству в области культуры и экономики. В Латинской Америке НРА имела дипломатические отношения с Бразилией и с Кубой, причем с последней ее связывали узы дружбы и взаимопонимания по многим вопросам внутренней и внешней политики.

В 1970 г. Албания поддерживала дипломатические отношения с 48 государствами против 24 в 1960 г., причем с 40 из них развивала торгово-экономические контакты.

Особую роль во внешней политике НРА играла Китайская Народная Республика. Зачастую именно через Албанию имел выход на «большую» международную арену Китай, не участвовавший тогда ни в ООН, ни во многих других организациях. Союз этих государств, казавшийся первоначально противоестественным, к началу 70-х годов стал восприниматься мировым общественным мнением как явление устоявшееся и даже в чем-то тривиальное. По отрицательной реакции албанских представителей в ООН на Московский договор о частичном запрещении испытаний ядерного оружия, заключенный СССР, США и Великобританией в августе 1963 г., судили и о позиции Китая. Критика албанскими теоретиками линии на сближение Востока и Запада, поворота в советско-западногерманских отношениях также идентифицировалась с китайскими взглядами. Албания служила как бы рупором Китая в ООН. И это полное совпадение внешнеполитических позиций обоих государств продолжалась вплоть до того времени, когда КНР была принята в члены ООН.

В социально-экономическом плане задачи, поставленные 6-м съездом АПТ (1—7 ноября 1971 г.), явились продолжением и развитием тех установок, которые были приняты в середине 60-х годов. Директивы по пятому пятилетнему плану предусматривали дальнейшее развитие производительных сил и совершенствование производственных отношений, подготовку новой конституции, которая соответствовала бы этапу «полного построения социалистического общества». Провозглашалось дальнейшее развитие идеологической, культурной и научно-технической революции. Албания должна была стать индустриально-аграрным государством.

Как и в предыдущие годы, главное внимание направлялось на развитие производства средств производства, что увеличило диспропорции в развитии народного хозяйства. Несколько уменьшились капиталовложения в сельское хозяйство. Их доля составила 16,5 % по сравнению с 17,9 % в предыдущие годы. Уменьшились капиталовложения на развитие транспорта, связи, просвещения, здравоохранения, культуры и жилищного строительства. Но в целом, как подчеркивалось в плане, объем капиталовложений в народное хозяйство в пятой пятилетке, исчисляемый суммой 16 млрд леков, превысил вложения, сделанные за 21 год, с 1946 по 1966 г. Такого скачка удалось достигнуть за счет китайской помощи и повышения нормы накопления в национальном доходе, которая была доведена до 36,7 %.

Впечатляющие цифры плановых заданий, проекты гигантских новостроек пятилетки типа металлургического комбината в Эльбасане или гидроэлектростанции в Фьерзе обрамлялись в программных выступлениях партийных и государственных руководителей маоистской фразеологией о революционизации всех сторон жизни, о диктатуре пролетариата, которую если не укреплять постоянно, то она может выродиться в нечто буржуазно-ревизионистское, о новых капиталистических элементах, зарождающихся в условиях социализма, о периодическом усилении классовой борьбы в экономике. Постепенно албанские теоретики и пропагандисты превращались в более правоверных маоистов, чем сами сторонники и последователи Мао Цзэдуна в Китае.

Идеологическая чистота албанского социализма достигалась не столько методами убеждения и демонстрации его успехов, которые были весьма сомнительного свойства, сколько силовыми приемами. Психология «осажденной крепости» как непременного элемента административно-командной системы сталинского типа вызывала необходимость искать врагов, якобы пытавшихся «овладеть» этой крепостью снаружи и изнутри. В такой небольшой по численности населения и по размерам территории стране, какой является Албания, установление тотального контроля над всеми сторонами жизни общества является делом относительно несложным, но и опасным для каждого гражданина. Обеспечивали этот контроль «отточенное и любимое оружие в руках партии и народа», как гласила тема одной из научных конференций 1969 г., а именно органы безопасности, полиция и пограничные войска. Всегда готовые к «работе», находящиеся под непосредственным руководством председателя Совета министров Мехмета Шеху, они осуществляли перманентные рутинные чистки, а также кампании по выявлению «врагов народа».


Оливковые насаждения в Химаре

Одной из наиболее крупных акций такого рода были репрессии 1973—1975 гг., когда ради дальнейшей «революционизации» жизни страны и укрепления диктатуры пролетариата (а именно так звучали лозунги момента) были устранены три группы. Первый удар пришелся на культуру. Зимой 1972 г. на телевидении прошел фестиваль песни: вечерние туалеты ведущих, красивые костюмы участников и публики создавали атмосферу настоящего праздника. Руководство АПТ увидело в этом признаки преклонения перед западной культурой, западным образом жизни. Вскоре на ближайшем пленуме ЦК АПТ разразилась буря. Сам Э. Ходжа клеймил проявления буржуазно-ревизионистскрго влияния на культуру. Присутствовавший на пленуме председатель Комитета по радио и телевидению Тоди Любонья сказал встретившемуся ему по дороге домой приятелю: «Боюсь, что за это дело потребуют голову». И он оказался прав: за погромом, учиненным в средствах массовой информации последовали репрессии в отношении высших руководителей армии и народного хозяйства. Скверну вырывали с корнем, расстреливая одних, в том числе министров, заключая в концлагери других.

В 1973 г. сняты со своих постов и исключены из партии за то, что действовали на культурном фронте в «духе гнилого либерализма» и «преклонения перед Западом», секретарь тиранского горкома АПТ Фадиль Пачрами и председатель комитета по радио и телевидению Тоди Любонья; в 1974 г. ликвидирована группа «заговорщиков» во главе с министром обороны Бекиром Балуку, начальником генштаба Петритом Думе и начальником политуправления Хито Чако; в 1975 г. такая же участь постигла «саботажников» — председателя Госплана Абдюля Келези, министра промышленности Кочо Теодоси, министра торговли Кичо Нгелю.
Мехмет Шеху прибавил к имевшимся постам члена Политбюро АПТ и председателя Совета министров должность министра обороны, которую он занимал вплоть до 1979 г., «уступив» ее своему верному соратнику и свояку Кадри Хазбиу. Прокатилась новая волна репрессий, стоившая жизни и длительных сроков заключения в концлагерях многим настоящим и мнимым сторонникам главных «врагов народа». Говорили, что, уходя в тюрьму, генералы забирали с собой портреты Э. Ходжи и его произведения. Тогда же были осуждены как иностранные шпионки некоторые советские женщины, «виновные» лишь в том, что они вышли замуж за албанцев в конце 50-х годов. Им пришлось пробыть в концлагере долгих 12 лет.

На руководителей экономики «списали» недостатки в выполнении заданий пятилетнего плана, считая, что именно они заодно с китайскими руководителями заблокировали строительство ряда промышленных предприятий и согласились на сокращение кредитов из Китая. Тем не менее, несмотря на якобы происки «врагов народа», цифры выполнения пятилетнего плана свидетельствовали об успехах. Так, были сданы в эксплуатацию 155 различных объектов. Среди них гидроэлектростанция Bay э Дейес на реке Дрин, фабрики по обогащению хромовой и медной руд в Бульчизе и Спаче, теплоэлектростанция в Корче, тонкосуконная фабрика и вторая очередь завода по производству запасных частей для тракторов в Тиране, железная дорога Эльбасан—Преньяс и некоторые другие.

Валовая продукция сельского хозяйства в 1975 г. увеличилась на 33 % по сравнению с 1970 г. при плане роста на 65—69 %. За этот период валовой сбор продукции растениеводства возрос на 30 %, в том числе продовольственного зерна — на 35, сахарной свеклы — на 76, подсолнечника — на 70, хлопка — на 48, фасоли — на 47 %, производство животноводческой продукции увеличилось на 35 %. Впервые за весь послевоенный период Албания обеспечила свои потребности в продовольственном зерне собственного производства.

Был сделан дальнейший шаг в укреплении материально-технической базы сельского хозяйства. Число тракторов (в 15-сильном исчислении) возросло на 54 %. Орошаемые площади составили половину всех обрабатываемых земель. Применение минеральных удобрений в 1975 г. возросло по сравнению с 1970 г. на 41 % и составило 105 кг/га. Было освоено 90 тыс. га новых земель.

В поисках решения проблемы ускорения производства сельскохозяйственной продукции с 1972 г. в Албании стали создаваться кооперативы так называемого высшего типа, представлявшие нечто среднее между обычным коллективным хозяйством и госхозом. Для эксперимента были выбраны крепкие кооперативы, расположенные в наиболее плодородных равнинных районах. Государство оказывало им значительную помощь в форме безвозвратных капитальных вложений. В этих кооперативах устанавливалась гарантированная оплата труда. В 1975 г. их число увеличилось до 41. Продолжился также процесс укрупнения обычных кооперативов. В 1972 г. кооператорам начали начисляться ежемесячные пенсии в размере от 100 до 500 лек, причем они лишь незначительно отличались от пенсий трудящихся в государственном секторе народного хозяйства.

С 1974 г. устанавливались повышенные закупочные цены на некоторые виды продукции, производившиеся кооперативами горных районов, в частности на рожь, ячмень, табак и картофель. Одновременно государство взяло на себя часть расходов кооперативов этих зон по строительству оросительных систем, освоению целинных земель и закладке фруктовых садов. Были увеличены также размеры долгосрочных кредитов кооперативам этих районов на развитие животноводства, главным образом на увеличение поголовья овец и коз, которое в годы пятой пятилетки заметно сократилось.

В пятой пятилетке значительно возрос объем албанской внешней торговли, составив в 1975 г. около 500 млн долл. Около 40 % внешнеторгового товарооборота Албании в 1975 г. приходилось на Китай, почти 30 — на страны СЭВ и более 7 % — на Югославию.

Отличительной чертой внешней торговли Албании в пятой пятилетке явился рост товарооборота с развитыми капиталистическими странами. В 1975 г. он составил более 112 млн долл., увеличившись по сравнению с 1970 г. почти в 4 раза. Удельный вес этих стран в общем объеме албанской внешней торговли достиг почти 23 %.

Наиболее крупными торговыми партнерами Албании стали Италия и ФРГ. Албанский товарооборот с Италией составил в 1975 г. 32,2 млн долл., с ФРГ — 17 млн долл. по сравнению с соответственно 15,7 млн долл. и 4 млн долл. в 1971 г. В пятой пятилетке были установлены торговые связи Албании с Японией и США. В 1975 г. албанский товарооборот с этими странами составил соответственно 8,4 млн долл. и 4 млн долл. В то же время в торговле Албании с развитыми капиталистическими странами в пятой пятилетке наблюдалось возрастание отрицательного сальдо. За 1971—1975 гг. оно составило 75,5 млн долл. и, возможно, погашалось частично китайскими кредитами.

---

¹ В албанском языке "kazmё" имеет два значения: мотыга, т.е. сельскохозяйственное орудие, и кирка, т.е. строительный инструмент.
<<Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 6910