Глава 12. О загадке осевого времени

загрузка...

Мы были горды, высились высоко,
И сердцем мира были мы в веках, -
Но час настал, и вот под бурей Рока,
Погнулись мы и полегли во прах.
Поочередно скиптр вселенской славы
Град граду уступает. Не гордись,
Пришелец. В мире все на время правы,
Но вечно прав лишь тот, кто держит высь!
В. Брюсов

Понятие «осевого времени» ввел в научный оборот выдающийся немецкий философ Карл Ясперс (1883—1969). Так он назвал период в истории человеческой цивилизации примерно между 800 и 200 годами до н.э. В этот промежуток времени в Китае, Индии, Персии, Палестине и Древней Греции параллельно возникли духовные движения, сформировавшие тот тип человека, который существует и поныне.
В обозначенное время действительно происходило много необычного. В Китае жили Конфуций и Лао-цзы (основатель даосизма), возникли все направления китайской философии. В Индии проповедовал Будда, в Иране Заратустра учил о мире, где идет борьба добра со злом, в Палестине звучал голос пророков. В Греции это время философов — Парменида, Гераклита,
Платона и первых ученых древности — Фалеса, Пифагора, Демокрита. Все то, что связано с этими именами, возникло почти одновременно в течение нескольких столетий в Китае, Индии и на Западе независимо друг от друга. В эту эпоху были разработаны основные категории, которыми мы мыслим по сегодняшний день, заложены основы мировых религий. Важнейшие идеи греческих, индийских, китайских философов и Будды, мысли пророков о Боге были далеки от мифа. В этом смысле осевое время символизирует конец мифологической эпохи. Началась борьба рациональности и рационально проверенного опыта против мифа, который все более и более превращался в символическое повествование.
Ясперс не был первым, кто заговорил о столь необычном явлении в духовном развитии человечества. Эрнст фон Лазо (1805—1861), тоже немец, задолго до него писал: «Не может быть случайностью, что почти одновременно за 600 лет до н.э. в качестве реформаторов народной религии выступили в Персии Заратустра, в Индии — Гаутама Будда, в Китае — Конфуций, у иудеев — пророки, в Риме — царь Нума, а в Элладе — первые философы ионийцы, дорийцы, элеаты (философы из города Элей — Парменид и Зенон. — АЛ.) ». То, что на VI—V вв. до н.э. («ось мировой истории») приходится пик религиозно-реформаторской деятельности, разумеется, ни для кого не было секретом. Но в отличие от своих предшественников Ясперс попытался проанализировать явление осевого времени в контексте общемирового исторического процесса. Отсюда и возникла необходимость расширить временные рамки периода.
Карл Ясперс выделяет следующие главные его особенности:
1. Осевое время знаменует собой исчезновение великих культур древности, существовавших тысячелетиями. Оно растворяет их, вбирает их в себя, предоставляет им гибнуть — независимо от того, является ли носителем нового народ древней культуры или другие народы.
2. Осевое время «породило» современное человечество.
3. «Вхождение» народов в мировую историю осуществлялось через контакты (экономические, политические или военные)с народами Китая, Индии или Запада — «трех центров духовного излучения«.
4. Несмотря на удаленность друг от друга и национальное своеобразие, эти центры развивались как бы по одной и той же программе. Параллелизм и схожесть путей их духовных поисков — едва ли не главная загадка в истории человеческой культуры.
Но как исследователи объясняют столь необычное явление? Уже упоминавшийся Э.Лазо, например, истолковывал его так: «Причиной этого поразительного совпадения может быть только внутреннее субстанциональное единство человеческой жизни и жизни народов, только общий всем народам порыв всей человеческой жизни, а не особое цветение одного народного духа». Однако это не объяснение, а лишь описание тайны.
Немецкий писатель и философ Герман Кайзерлинг (1880—1946) придерживался иного мнения: «От поколения к поколению люди претерпевают изменения одинакового рода и в одинаковом направлении, а в поворотные моменты истории однотипные изменения охватывают гигантское пространство и совершенно чуждые друг другу народы». Но и это не более, чем описание загадки. Все объяснения подобного рода игнорируют тот несомненный факт, что на этот путь встало не все человечество, а лишь очень немногие народы, проживавшие на довольно ограниченной территории.
Единственным ответом о причине одновременности зарождения новых религиозных течений служит в настоящее время лишь гипотеза немецкого экономиста и социолога Альфреда Вебера (1868—1958). Согласно ей, кочевники-индоевропейцы из Центральной Азии проникли в Средиземноморье (конец III тыс. до н.э.), Индию и Иран (около 1200 г. до н.э.) и Китай (конец II тыс. до н.э.). В качестве господствующей касты они привнесли в мир ощущения героического и трагического начал, что позднее нашло отражение в эпосе, мифологии и религии подвластных им народов. Теория Вебера, однако, не объясняет очень многих «частностей»: почему воздействие индоевропейцев на автохтонов Индии, Китая и Средиземноморья было столь похожим, почему в Китае осевого времени не проявилось трагическое сознание и не родился героический эпос (нечто близкое к эпосу создается там гораздо позднее, в первые века н.э.), наконец, как быть с Палестиной, до которой кочевники Центральной Азии не дошли?
На наш взгляд, Альфред Вебер очень близко подошел к разгадке тайны осевого времени. Но он не сделал самого важного, решающего шага: не осознал, что в качестве народа-«завоевателя» выступали не просто кочевники-индоевропейцы, а арии! Волны их миграций достигли Греции, Ближнего Востока, Индии, Ирана, а также в Китая. Во все эти страны они несли свою религию и утверждали в них свое мировоззрение, опорой которому служил вселенский закон гармонии с миром (арии называли его «Rta»). Здесь мы можем повторить все те аргументы, которыми Вебер обосновывал свою концепцию. Но наше отличие заключается в том, что мы можем указать конкретную причину возникновения культур осевого времени: вытеснение ариев с данных территорий. Для объяснения загадки осевого времени, таким образом, важен не факт миграции ариев (или индоевропейцев у Вебера) в те или иные страны, а окончательная утрата ими ведущих позиций в Азии и Средиземноморье, произошедшая в VIII—VI вв. до н.э.
В Древнем Китае, вплоть до VI в. до н.э., понятие неба включало и верховного владыку, и судьбу, и понятие первоосновы и первопричины всего сущего и одновременно было как бы синонимом мира природы, окружающего мира в целом. Именно отсюда возник термин «Поднебесная», ставший одним из названий страны. Считалось, что земной владыка есть посланец неба, сын неба, который правит согласно небесному повелению. Все свои помыслы, чаяния и надежды древние китайцы обращали к небу, так как, по их представлениям, от неба (верховного владыки) зависели и личная жизнь, и дела государства, и все природные явления. В книге «Шу цзин» говорится: «Только небо осуществляет наблюдения за народом, ведает справедливостью, посылает устойчивые или неустойчивые урожаи. Без неба погибнет народ. От милости неба зависит его судьба». Такие высказывания очень близки арийским представлениям. Но на рубеже VI в. до н.э. уже начинает обсуждаться вопрос о справедливости небесных явлений,соразмерности гнева божия (неба) с проступками людей. Вот, к примеру, отрывок из книги «Ши цзин»:

Велик ты, неба вышний свод!
Но ты немилостив и шлешь
И смерть, и глад на наш народ,
Везде в стране чинишь грабеж!

Верховного владыку (небо) начинают называть грозным и жестоким, поскольку он не считается с тем, что подлинными виновниками бедствий являются правители, и обрушивает весь свой гнев на народ. Тем самым как бы ставится под сомнение авторитет неба. Все более широкий характер приобретают утверждения о том, что счастье и несчастье человека происходят от него самого, что существуют естественные (земные!) причины стихийных бедствий и болезней. Небо все более начинают рассматривать как явление природы. В учении китайских философов VI—II вв. до н.э. последовательно выстраивается оригинальная концепция восприятия неба. Это время рождения классической китайской философии, свободной от каких-либо чуждых влияний. В политическом плане V—III вв. до н.э. в Китае можно охарактеризовать как период раздробленности (эпоха «воюющих царств»). Подобная ситуация благоприятствовала как освобождению от какого бы то ни было индоевропейского (арийского) культурного влияния, так и расцвету собственных национальных идей.
В Индии в X—VII вв. до н.э. создаются Упанишады (по-санскритски «сокровенное знание»)— заключительная часть «Вед». Они стали «песней прощания» Древней Индии с арийской ведической традицией. Начиная с VI в. до н.э. (принятого времени рождения Будды), здесь распространяется и утверждается в качестве основной религии буддизм. Согласно легенде, чтобы прийти в мир и возвестить людям путь к спасению, Будде пришлось победить демона зла и бога смерти Мару, в котором нельзя не признать символическое изображение вождя ариев.
В Иране мидяне-арийцы в конце VI в. до н.э. перестали править страной. Мидия стала одной из провинций, подвластных персам. Учение Зороастра о борьбе двух вечных начал является прямым развитием, или, лучше сказать, искажением учения ведических ариев о едином законе (абсолюте), сотворившим мир и поддерживающим в нем божественный порядок. «Авеста» ярко демонстрирует отход ее создателей от первоначальных принципов, почитавшихся древними ариями. При этом чрезвычайно примечательно, что если в «Ведах» девы — божества, то в иранской мифологии они (дэвы, дивы) — уже демоны. Сохранилась надпись V в. до н.э., из которой следует, что в одной из областей Ирана дэвы почитались как боги, и персидскому царю Ксерксу пришлось уничтожить их святилище. Так персы искореняли остатки древних ведических верований.
Палестина с древнейших времен была вотчиной ариев (ханаанеев и амореев). Но вначале египтяне, а затем евреи и другие семитские племена вытеснили их из Земли обетованной. Однако значительная часть ариев была ассимилирована семитами, так образовался, например, народ финикийцев. Хотя арии в значительной степени растворились среди других ближневосточных этносов, но их культура глубоко вошла в традиции семитов. Кроме того, арии и родственные им племена (киммерийцы, скифы и мидяне) постоянно воевали в Малой Азии и периодически вторгались на земли Палестины (вот еще одно недостающее «звено» теории Вебера). Пророк Иезекиль (VII—VI вв. до н.э.) предрекает угрозу Израилю со стороны грозного северного народа Гога и Магога, в котором самые разные исследователи видят скифов. В 586 г. до н.э. вавилоняне, среди которых были халдеи-арии, овладели Иерусалимом. Последовавшее за этим «вавилонское пленение» является очень важным моментом еврейской истории. В этот период начало формироваться наблюдаемое сегодня национальное сознание еврейского народа, обладающего уникальной способностью объединяться и сплачиваться в инородной среде. Примечательно, что если оценивать меру национализма у разных народов, то евреи будут на первом, а русские (наследники арийского отношения к миру) на последнем месте. Они как бы определяют два полярных способа существования в мире: евреи стараются сплотить вокруг себя своих соплеменников, русские же, наоборот, отказываются создавать какие-либо объединения по принципу кровного родства. С этой позиции процесс зарождения и оформления иудаизма можно рассматривать как ответную реакцию на проникновение арийской (интернациональной!) идеологии в Переднюю Азию и на Ближний Восток.
Осевое время породило и современную науку. Ее первым центром стало побережье Малой Азии (милетские мыслители, Пифагор) — именно те области, над которыми киммерийцы, скифы и союзные с ними ваны Урарту к VI в. до н.э. утратили свой контроль. Греки стали рассматривать мир как упорядоченный Космос, который можно постигнуть с помощью человеческого разума. Они полагали, что природа как целое является выражением все проникающего Разума, и потому может быть познана рациональными методами. К примеру, Платон отождествлял божественность с порядком, а разум и душу — с совершенным математическим законом. Эти и подобные им взгляды легли в основу формирования западной цивилизации. Они в равной степени остались по-настоящему чужды как древним ариям, так и их потомкам — русским. Поэтому именно в осевом времени надлежит искать корни духовного противостояния Запада и России.
Культуры осевого времени явились своеобразным откликом разных народов на обычаи, традиции и мировоззренческие установки, которые исповедовали арии. Каждая из этих культур имела свою национальную «окраску», но, поскольку они рождались как отрицание одного и того же культурного явления, в них проявились и некоторые схожие черты. Вытесненная из глубин Азии, арийская цивилизация продолжала существовать на огромной территории — от Алтая до Дуная и Балтики. Это и были как раз земли Великой Скифии.
Скифское государство явилось предтечей России, существуя примерно в тех же границах и проводя схожую геополитическую линию. Скифы выступили промежуточным звеном между ариями и русскими. Цивилизация скифов осталась верна древнейшим арийским традициям. Ни зороастризм, ни эллинские премудрости практически не затронули скифское мировоззрение. Возвращаясь же к концепции Альфреда Вебера, заключим, что она оживает и играет новыми красками, если (в свете наших изысканий и позиции Помпея Трога) отвести роль индоевропейских кочевников скифам.
<<Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 9206